- Да-да, помнится, во время нашего знакомства он был еще официально женат, но развод оформили прежде, чем я завершила диссертацию. - Тут она вновь умолкла и лицо ее просветлело. - Он тогда подарил мне обручальное кольцо - сразу как только я закончила работу.
Франческа Сабатини пристально разглядывала предмет своего интервью. "После этих слов я могла бы разделать тебя под орех, - быстро пронеслось в ее голове. - И всего какой-нибудь парой вопросов. Но это не в моих интересах".
- Хорошо, заканчиваем, - проговорила она. - Дайте еще общий план, и можно убирать оборудование в автобус.
Старший оператор подошел к роботокамере N_1, запрограммированной на показ Франчески крупным планом, ввел три команды с миниатюрного пульта, расположенного сбоку на корпусе камеры. Тем временем - Элейн поднялась со своего места - камера N_2 на треногой опоре автоматически поползла назад, на ходу втягивая линзы объектива. Второй оператор махнул миссис Браун, чтобы она оставалась на месте, пока он отключит вторую камеру.
Режиссер быстро набрал команды автоматического управления, чтобы воспроизвести пять последних минут интервью. Изображения, заснятые всеми камерами, одновременно появились на экране; в центре его находилось изображение журналистки и Элейн, по бокам крупные планы обеих женщин. Франческа была истинным мастером своего дела. После беглого просмотра она сразу поняла, что весь материал для этого отрывка своего выступления у нее есть. Вот вам Элейн, жена доктора Дэвида Брауна... молода, интеллигентна, честна и открыта, отнюдь не наслаждается обращенным к ней всеобщим вниманием. Все это и запечатлела видеолента.
Пока Франческа вместе со своими помощниками согласовывала все детали дальнейших действий и договаривалась, чтобы аннотированное интервью занесли ей к утру до отлета, прямо в отель Далласского транспортного комплекса, Элейн Браун вернулась в гостиную, следуя за обычным роботом-сервировщиком, нагруженным двумя сортами сыра, несколькими бутылками вина и массой бокалов. Франческа успела заметить, как на мгновение нахмурился Дэвид Браун, когда Элейн объявила о начале маленькой вечеринки по поводу окончания интервью. Все обступили робота и вино. Дэвид извинился и вышел из гостиной в длинный коридор, соединявший расположенные в тыльной части дома спальни с гостиными, находившимися спереди. Франческа последовала за ним.
- Извини, Дэвид, - проговорила она. Тот, не скрывая нетерпения, обернулся. - Не забывай, что у нас с тобой остались кое-какие неоконченные дела. Я обещала дать ответ Шмидту и Хагенесту, как только вернусь в Европу. Им не терпится приступить к делу.
- Я не забыл. Просто хотел убедиться, что твой дружок Реджи закончил интервьюировать моих детей, - он вздохнул. - Подчас так тоскуешь по прежней неизвестности!
Франческа подошла поближе к нему.
- Не верю тебе ни на йоту, - она не сводила с него глаз. - Я знаю, почему ты сегодня нервничаешь: не можешь проконтролировать, что скажут нам с Реджи твои дети и жена. А для тебя ведь нет ничего важнее, чем руководить всеми.
Доктор Браун уже начал было отвечать, но тут по коридору от дальней спальни донесся визг: "_Мамуля_!". Через какую-то секунду мальчишка шести или семи лет промчался мимо Дэвида и Франчески, аккуратно угодив в объятия матери, как раз показавшейся в выходящей в коридор двери. От удара вино выплеснулось из бокала Элейн, она автоматически слизнула капли с пальцев, продолжая утешать сына:
- Что случилось, Джастин? - спросила она.
- Этот черный дядя сломал мою собачку, - взвизгивал Джастин между рыданиями. - Он ударил по кнопке, и теперь она не включается.
Малыш показывал вдоль коридора. К ним приближался Реджи Уилсон вместе с худенькой девочкой - подростком, высокой и очень серьезной.
- Папа, - начала девочка, глазами требуя помощи у Дэвида Брауна. - Мы с мистером Уилсоном говорили о моей коллекции булавок и шпилек, как вдруг прикатил этот проклятый пес-робот и укусил его в ногу. А сперва еще написал ему на ботинки. Это Джастин запрограммировал его на такие проказы.
- Врет она, - завопил мальчишка, забыв про рыдания. - Она просто не любит Уолли и никогда его не любила.
Одной рукой Элейн Браун обнимала за плечи зашедшегося в крике сына, другой удерживала ножку бокала. Сцена явно не производила на нее особого впечатления, хотя на лице мужа заметно было явное недовольство. Проглотив разом остатки вина, она поставила бокал на оказавшуюся под рукой полку с книгами.
- Ну-ну, Джастин, - проговорила она, озираясь уже с некоторым смущением. - Успокойся и скажи маме, что случилось.
- Этот гадкий дядя не любит меня. И я его тоже. Уолли понял это и начал кусаться, он всегда меня защищает.
Тогда возмутилась и девочка, Анжела.
- Я чувствовала, что непременно случится что-нибудь подобное. Когда мистер Уилсон стал разговаривать со мной, Джастин все входил в мою комнату, перебивал нас, носил мистеру Уилсону свои игрушки, разные трофеи и даже одежду. Мистеру Уилсону пришлось наконец прикрикнуть. И тут Уолли словно взбесился, и мистеру Уилсону пришлось обороняться.
- Она лжет, мама. Она лгунья. Скажи ей, чтобы прекратила...
Доктор Дэвид Браун сердитым тоном перебил его и, заглушая весь шум, громко крикнул:
- _Элейн_! Убери... _этого_... отсюда. - И, повернувшись к дочери, пока жена вытаскивала упиравшегося мальчишку, проговорил, уже не сдерживая ярости. - Анжела, я же велел тебе не драться сегодня с Джастином, что бы он ни натворил.
Девочка так и отшатнулась. Глаза ее налились слезами. Она начала что-то говорить, но Реджи Уилсон загородил ее от отца.
- Прошу прощения, доктор Браун, - вмешался он, - но Анжела ни в чем не виновата. Ее рассказ в общем точен. Она...
- Послушайте, Уилсон, - резко ответил Браун, - если вы не против, позвольте мне самому управиться с собственными детьми. - Он умолк на мгновение, чтобы успокоиться. - Мне ужасно неловко за этот скандал, продолжил он негромко, - но все будет улажено за пару минут. - Он взглянул на дочь неласково и холодно. - Возвращайся в свою комнату. Я поговорю с тобой позже. Позвони матери и скажи ей: я хочу, чтобы она забрала тебя перед обедом.