Пульсирующий свет делал окружающее воистину неземным. На глазах Франчески тело Николь поднялось над ямой, руки взметнулись к ее краю. Когда следующая вспышка осветила ноги Николь, положение их изменилось, затем они быстро исчезли из виду. Крика Франческа не слышала.
Она вовремя остановила себя и чуть не поспешила к яме, чтобы посмотреть вниз. „Нет, — сказала себе Франческа, оставаясь среди невысоких сфер. — Не надо смотреть. Если случайно она сохранила сознание, то увидит меня. Тогда выбора не останется“.
Франческа успела оценить перспективы, возникающие после падения Николь. По прежним разговорам она была уверена: Николь приложит все силы, чтобы доказать, что генерал Борзов в последний день своей жизни принял вызывающий боль препарат. Николь даже была способна определить, какой именно, и, поскольку медикамент относился к числу редких, могла также проследить, как он попал к Франческе. Конечно, это мало вероятно, но все-таки возможно.
Сама-то Франческа прекрасно помнила, как два года назад по специальному разрешению в больничной аптеке в Копенгагене покупала диметилдексил среди прочих лекарств. В то время считали, что незначительные дозы этого наркотического препарата способны вызвать легкую эйфорию у пациента, находящегося под серьезным стрессом. На следующий год в какой-то шведской статье о здравоохранении она прочла, что внушительная доза диметилдексила создает острую боль, похожую на аппендицит.
И Франческа отправилась от амбара на север, ее гибкий ум анализировал все возможности. Как всегда, она взвешивала риск и выгоду. Теперь, раз уж она бросила Николь в яме, нужно было решать, сообщать ли о падении Николь вообще. Тогда ее кто-нибудь спросит: а почему ты ее бросила? Скажут: нужно было сообщить о ее падении и стоять над ямой, дожидаясь помощи.
„Я испугалась, запаниковала, когда замерцали огни. И Ричард так настаивал на том, чтобы мы скорее уходили оттуда. Я решила, что лучше сообщить обо всем в геликоптере“. Можно поверить такому? Едва ли. Но держаться правды все-таки проще. „Значит, придется слегка исказить истину“, — размышляла Франческа, минуя октаэдр возле центральной площади. Она поняла, что чересчур уклонилась к востоку, извлекла индивидуальное навигационное устройство и изменила направление. Огни Рамы продолжали мигать.
„Так что же мне остается? Уэйкфилд разговаривал с нами, когда мы были возле амбара, он знает, что мы там. Спасатели, конечно, обнаружат ее. Или же…“ — Франческа вновь подумала о том, что Николь может обвинить ее в отравлении генерала Борзова. Начнется скандал, грязное расследование, в конце концов возможно и уголовное дело с обвинительным приговором. В лучшем случае репутация Франчески будет подмочена и дальнейшая карьера окажется под вопросом. Компрометирующие факты были известны лишь ее соучастнику, доктору Дэвиду Брауну. А ему терять еще больше, чем ей.
„Итак, — думала Франческа, — остается только придумать правдоподобную историю, которая уменьшит шансы Николь на спасение и не бросит на меня тень, если француженку все же найдут. Дело нелегкое“.
Она приближалась к берегу Цилиндрического моря. Навигационное устройство свидетельствовало, что до него оставалось только шестьсот метров. Черт побери, выругалась Франческа, весьма тщательно обдумав ситуацию. „У меня просто нет безопасного варианта. Приходится выбирать: или-или. И в обоих случаях я иду на значительный риск“.
Перестав двигаться на север, Франческа расхаживала неподалеку от берега возле двух небоскребов. Почва под ее ногами вдруг дрогнула. Все вокруг ходило ходуном. Она опустилась на колени, чтобы не упасть. По радио до нее донесся еле слышный голос Яноша Табори.
— Эй, все в порядке, не пугайтесь. Похоже, гигант совершает маневр. Так вот о чем он предупреждал нас… Кстати, Николь, где вы с Франческой? Хиро и Ричард собираются подниматься на геликоптере.
— Я — рядом с берегом, — ответила Франческа, — в двух минутах ходьбы. Николь вернулась, чтобы что-то проверить.
— Принял, — отозвался Янош. — Николь, где вы? Отвечайте, космонавт де Жарден.
Приемник молчал.
— Янош, вы же помните, — вмешалась Франческа, — здесь связь местами затруднена. Николь знает, где встречать геликоптер. Не сомневаюсь, она вот-вот вернется, — журналистка помедлила. — А где остальные? Все в порядке?