За Цилиндрическим морем Хейльман в нерешительности помедлил. А потом космонавты услыхали его утвердительный ответ:
— Ну давай, Дэвид. Но избегай напрасного риска.
— Вы действительно считаете, что это опасно? — спросил Хиро Яманака у доктора Такагиси, пока Браун, Табори и Уэйкфилд объясняли новую тактику поимки биота. Японец-пилот пристально глядел в сторону массивных сооружений в южной чаше, впервые, быть может, подумав об уязвимости положения землян.
— Возможно, и нет, — ответил его соотечественник, — но это же просто безумие — идти на такой…
— Безумие — вот подходящее слово, — перебил его Реджи Уилсон. — Только мы с вами подняли голос против совершения этой дури. Но наши возражения представили как проявление глупости и трусости. Хорошо бы, если одна из этих поганых штуковин вызвала достопочтенного доктора Брауна на дуэль. Или еще лучше, если бы эти шпили разразились молниями.
Он указал в сторону огромных рогов, которые только что изучал Яманака. Голос Уилсона переменился, в нем ощущался страх.
— Мы влопались. Я чувствую это. Нас предупредили об опасности силы, которые мы не в состоянии понять. Но мы не обращаем внимания на предупреждения.
Отвернувшись от коллег, Николь поглядела на оживленную группу, занятую планированием в пятнадцати метрах от нее. Инженеры Уэйкфилд и Табори наслаждались вызовом их смекалке: они искали возможность перехитрить биотов. Николь думала, действительно ли Рама предупреждал их. Чепуха, повторила она про себя выражение Дэвида Брауна и невольно поежилась, вспомнив те несколько секунд, за которые крабы изрубили металлическую ловушку. „Я слишком волнуюсь. Уилсон тоже. Причин для беспокойства нет“.
Но когда она вновь повернулась с биноклем к жавшимся друг к другу в километре от нее крабам, то вновь ощутила явный страх. Шестеро крабов так и не шевельнулись за два часа. Они словно застыли. „Рама-Рама, что ты затеял?“ — в который раз спросила себя Николь. Следующий же вопрос, непроизвольно возникший в мозгу, удивил ее; подобная мысль ни разу еще не приходила ей в голову. „Сколько же нас вернется на Землю, чтобы поведать твою историю?“
Во время второй попытки Франческа захотела побыть на земле возле биотов. Как и в первый раз, Тургенева и Табори поднялись на первом геликоптере, несущем самое важное оборудование. Браун, Яманака и Уэйкфилд находились на втором. Доктор Браун взял с собой Уэйкфилда, чтобы не терять времени, консультируясь с ним; конечно, Франческа уговорила Ричарда поснимать, дополняя кадры автоматических камер на геликоптере.
Реджи Уилсон довез на вездеходе оставшихся внизу космонавтов до биотов.
— Шоферить — дело подходящее для меня, — сказал он, подъезжая к крабам, и затем обратился к далекому своду Рамы. — Слышите меня, ребята. Я — человек гибкий. Способен на многое. — Он глянул на расположившуюся рядом с ним на переднем сидении Франческу. — Кстати, миссис Сабатини, вы не хотите поблагодарить Николь за превосходную работу? Это ее великолепные съемки обеспечили успех последней передачи.
Франческа деловито проверяла видеоаппаратуру и сперва не обратила внимания на выпад Уилсона. Когда же он повторил его, она ответила не поднимая глаз.
— Могу ли я попросить мистера Уилсона не давать мне непрошеных советов, когда речь идет о моем деле?
— Было время, — произнес, ни к кому не обращаясь, Уилсон, — когда дела обстояли иначе. — Качнув головой, он поглядел на Франческу. По внешнему виду итальянки нельзя было понять, слушает ли она. — Тогда я еще верил в любовь, — произнес он громче, — тогда я еще не знал о предательстве, честолюбии и эгоизме.
Резко взяв влево, он остановил вездеход в сорока метрах к западу от биотов. Не говоря ни слова, Франческа выпрыгнула наружу. Через три секунды она уже что-то стрекотала Дэвиду Брауну и Ричарду Уэйкфилду о видеосъемке сцены ловли. Неизменно тактичный Такагиси поблагодарил Реджи Уилсона за мастерскую езду.
— Начинаем, — крикнул сверху Табори.
Ему удалось со второй попытки точно наметить раскачивающееся под геликоптером устройство для ловли. Оно представляло собой тяжелую сферу сантиметров двадцати в диаметре, на ее поверхности было около дюжины небольших отверстий или впадин. Сфера медленно опустилась в центр панциря одного из наружных биотов. Далее, повинуясь командам Яноша, из устройства выползли металлические пряди, свернутые внутри. Крабы не пошевелились, когда пряди опутали выбранный людьми биот.