— Ничего большего я не могу сделать, — сказала она столько же самой себе, сколько и Орлу.
Через несколько минут Орел направился к двери, и вернулся из коридора с октопауком. Николь еще издали заметила ярко-синие тона, нарушающие ровные рамки.
— Здравствуй, Николь, как ты себя чувствуешь? — спросила октопаучиха.
— Синий Доктор! — взволнованно вскрикнула Николь.
Синий Доктор, поднеся монитор к телу Николь, проговорила:
— Я буду с тобой, пока ты не окрепнешь. У Орла есть более важные дела.
На крошечном экране друг друга сменяли цветовые полосы.
— Не понимаю, — Николь глядела на устройство сверху вниз. — Когда этой вещицей пользовался Орел, на экране были завитушки и какие-то непонятные символы.
— О, это их специальный технический язык, — отозвалась Синий Доктор. — Он невероятно точен, куда там нашему цветовому… Но я, естественно, не могу пользоваться им… Однако это устройство работает на многих языках. Можно переключить даже на английский.
— Ну а как же ты разговариваешь с Орлом, когда меня нет рядом? — спросила Николь.
— Мы оба пользуемся цветовой речью, — ответила Синий Доктор. — Полосы пробегают по его лбу слева направо.
— Ты шутишь? — поразилась Николь, пытаясь представить себе Орла с цветовыми полосами на лбу.
— Вовсе нет. Орел — существо удивительное. С птицами он бормочет и кричит, с мирмикотами визжит и посвистывает…
Николь никогда не видела слово «мирмикот» в цветовом языке. Когда она попросила пояснений, Синий Доктор сообщила, что шестеро этих странных созданий теперь обитают в Гранд-отеле, еще четверо вот-вот должны появиться из созревающих манно-дынь.
— Хотя октопауки и люди проспали весь долгий путь, — проговорила Синий Доктор, — манно-дыням позволили развиться до мирмикотов и ватного материала. Теперь подрастает следующее поколение.
Синий Доктор опустила устройство на стол.
— Итак, что скажешь мне сегодня, доктор? — спросила Николь.
— К тебе возвращаются силы, — ответила октопаучиха. — Но ты жива лишь потому, что в твоем организме находятся зонды. И скоро надо будет подумать…
— …о замене сердца… знаю, — сказала Николь. — Может, это странно, но идея не кажется мне привлекательной… Не знаю почему, но я против нее: быть может, потому, что пока не вижу, зачем мне жить… Вот если бы Ричард был со мной…
На мгновение ей вновь представился видеозал, последние моменты жизни Ричарда в замедленной съемке. Она не вспомнила об этом моменте после пробуждения.
— А можно мне задать личный вопрос? — спросила Николь.
— Пожалуйста, — отозвалась октопаучиха.
— Мы вместе видели смерть Ричарда и Арчи, — проговорила Николь. — Я была потрясена и ни о чем более не могла думать. Вместе с Ричардом погиб Арчи, ты прожила с ним всю жизнь. И все же это ты сидела возле меня и утешала… Неужели ты не ощущала утраты и горя?
Синий Доктор ответила не сразу.
— Нас, октопауков, от рождения приучают скрывать эмоции, как вы их зовете. Альтернаты, наоборот, подвержены разным чувствам. Но те из нас…
— Прошу прощения, — мягко перебила ее Николь, прикасаясь к щупальцу коллеги. — Меня интересует не медицинская сторона, я спрашиваю как подругу.
Короткая пурпурная вспышка, затем синяя медленно обежали голову доктора.
— Да, я ощущаю потерю. Но я знала, что это должно случиться… Рано или поздно. Когда Арчи вступил в военный отряд, терминация сделалась неизбежной… К тому же, в тот момент я была обязана помочь тебе.
Дверь в комнату открылась и внутрь вошел Орел с большой коробкой, заполненной едой, одеждой и различным оборудованием. Он сообщил Николь, что принес ей космический костюм и что она в «ближайшем будущем выйдет из своего помещения.
— Синий Доктор утверждает, что ты умеешь говорить и на их языке, — игриво промолвила Николь. — Я бы хотела увидеть, как это делается.
— Что именно ты хочешь узнать от меня? — спросил Орел ровными узкими цветовыми полосами, возникавшими на левой стороне его лба и перебегавшими направо.
— Довольно, — усмехнулась Николь. — Ты и вправду удивителен.
Николь стояла на полу гигантской фабрики и смотрела на пирамиду перед собой. Справа от нее, менее чем в километре, группа биотов, в том числе пара огромных бульдозеров, возводила высокую гору.
— Зачем вы делаете все это? — проговорила Николь в крошечный микрофон внутри своего шлема.
— Это часть следующего цикла, — ответил Орел. — Мы решили, что подобная конструкция увеличит вероятность получения результата, на который мы рассчитываем.
— Итак, вы обнаружили новых космоплавателей?
— На этот вопрос я не могу дать ответа. Моя работа не связана с очередным полетом Рамы.
— Но ты ведь говорил мне, что в конструкцию корабля вносятся лишь самые необходимые изменения.
— Ничем не могу помочь. Садись в вездеход, мы с Синим Доктором отвезем тебя поближе к горе.
Октопаучиха казалась странной в космическом костюме. Николь даже расхохоталась, впервые увидев Синего Доктора в облегающем, как перчатка, белом костюме, покрывающем полное тело и восемь щупалец. Ее голову прикрывал прозрачный шлем, не мешавший понимать цветовую речь.
— Когда мы впервые вышли наружу… я была удивлена, — сказала Николь Синему Доктору, когда открытый вездеход направился по равнине к горе. — Нет, это недостаточно сильное слово… И ты, и Орел говорили мне, что мы находились на заводе, что Раму готовят к новому путешествию, но подобного я не ожидала.
— Пирамида возводилась, — перебил ее Орел, сидевший на месте водителя,
— пока ты спала — не нарушая всего, что окружало тебя. Если бы мы не сумели сделать этого, пришлось бы разбудить тебя куда раньше.
— Неужели тебя не удивляет все это? — Николь по-прежнему обращалась к Синему Доктору. — Неужели вы не задумывались над тем, кто затеял весь этот великий проект? Те, кто в силах создать искусственные существа, подобные Орлу? Я просто не могу представить…
— А нам это дается без всякого труда, — ответила октопаучиха. — Помни, мы знали о высших существах с самого начала своего существования, ведь разумом нас наделили Предтечи, изменившие наши гены. Поэтому в нашей истории просто не могло быть периода, когда мы посмели бы считать себя вершиной жизни… верхом совершенства.
— Теперь так не будет и у нас, — вслух подумала Николь. — История человечества, каким бы путем она ни пошла дальше, претерпела глубокие и необратимые изменения.
— Необязательно, — возразил с переднего сиденья Орел. — Собранные нами данные свидетельствуют о том, что контакт с нами не оказывает значительного воздействия на некоторые виды. Наши эксперименты учитывают такую возможность. Контакт совершается за конечный временной интервал с небольшим процентом всего населения. Непрерывного взаимодействия нет, если только изучаемый вид сам не предпринимает нужные для этого действия… Я, например, сомневаюсь в том, что жизнь на Земле в этот самый момент многим отличается от той, какой была бы, если бы Рама не посетил вашу Солнечную систему.
Николь наклонилась вперед.
— Вы уже знаете это? — спросила она. — Или просто догадываетесь?
Ответ Орла был уклончив.
— Безусловно, ваша история изменилась после прилета Рамы, — проговорил он. — И если б контакта не было, целого ряда важных событий не произошло бы. Но лет через сто или пятьсот… насколько будет отличаться Земля от той, какой она могла быть?
— Но представление человечества о себе должно перемениться, — возразила Николь. — Ведь знание того, что во Вселенной существует или существовал в какую-то далекую эпоху разум, способный создать межпланетный автоматический корабль величиной с очень большой город, нельзя отбросить как незначительный факт… Понимание этого меняет опыт всего человечества, его религию, философию, даже основы биологии…
— Рад слышать, — перебил ее Орел, — что, по крайней мере отчасти, твой оптимизм и идеализм уцелели после всех лет… Вспомни, однако, как вели себя люди в Новом Эдеме, зная, что живут внутри поселения, созданного для них внеземлянами. Ведь им говорили — и не только вы, — что за ними ведется постоянное наблюдение. Но даже зная, что инопланетяне, какими бы они ни были, не намереваются вмешиваться в повседневную деятельность людей, ваши родичи не стерпели самого их присутствия.