Непосредственно к западу от Ашрама есть большой квадратной формы водоем с каменными ступенями, ведущими к воде со всех четырех сторон. К югу от Ашрама с востока на запад идет автобусная дорога из Тируваннамалая в Бангалор, которая к западу раздваивается и поворачивает обратно, чтобы окружить Гору. Человек, стоящий на дороге, смотря на север, видит деревянную арку, покрашенную в черное, с надписью "Шри Раманашрамам"[65], выполненную золотым тиснением. Ворот нет, просто открытый вход. Листья кокосовых пальм прикрывают здания Ашрама, а за ними, близкая, величественная, поднимается Гора.
Но был построен не только сам Ашрам. Через дорогу расположена гостиница для посещающих Ашрам раджей, подаренная махараджой[66] из Морви. Выросла колония бунгало и коттеджей, построенных почитателями, ведущими семейный образ жизни. Непосредственно к западу от Ашрама, между водоемом и Горой, садху создали колонию в Пелакотти, где жили в пещерах или в хижинах среди деревьев. В самом Ашраме люди более действовали, чем медитировали, служа в конторе, саду, книжном магазине, на кухне, в том или другом месте, полагая себя осчастливленными близостью к Шри Бхагавану, возможностью видеть его рядом, случайно быть замеченными, услышать от него слово.
Все это — строительство, планирование и обращение с деньгами — требовало какого-то руководства Ашрамом, так как Шри Бхагаван ничем подобным не занимался. Поэтому его брат, Ниранджнянананда Свами, стал сарвадхикари, или управителем, Ашрама. В жизни Ашрама возросло значение правил. Некоторые из них были утомительны для преданных, однако если кто-либо чувствовал соблазн протестовать или восставать, то позиция Шри Бхагавана сдерживала их, поскольку он подчинялся каждому правилу и поддерживал власть — не слишком энергично, возможно, просто из общего представления, что приказам следует повиноваться. В этом была многозначительность, как и во всем, что он делал.
Махарши предписывал путь, которым необходимо двигаться не в изоляции, но в условиях мира нынешней кали-юги, этого духовно темного века. И если он убеждал своих последователей вспоминать Атман, подчиняясь обстоятельствам, что могли и не быть подходящими, то сам показывал пример подчинения всем правилам Ашрама. Сверх того, Шри Бхагаван не одобрял людей, уходящих в сторону от Цели, ради которой они обратились к нему, чтобы заниматься диспутами об управлении. Он говорил: "Люди приходят к побуждению посетить Ашрам в поисках Избавления, а потом увлекаются политиками Ашрама и забывают, ради чего они пришли". Если такие вопросы представляли для них интерес, то им не было нужды приходить в Тируваннамалай.
Возникали случайные вспышки сопротивления и недовольства, и никто не может сказать, что они были в целом несправедливы по существу, но Шри Бхагаван не поддерживал их. Однажды группа почитателей — бизнесменов, адвокатов и учителей из Мадраса — приехала в специально арендованном автобусе требовать полного устранения руководства Ашрама и учреждения новой системы. Они столпились в Холле и сели перед Шри Бхагаваном. Махарши сидел в безмолвии, его лицо было суровым, отчужденным, твердым, как скала. Бунтовщики все больше смущались перед ним, переглядывались, передвигались, но никто не осмелился заговорить. В конце концов они покинули Холл и вернулись в Мадрас. Только тогда Шри Бхагавану сказали, какую цель они преследовали, и он ответил: "Я удивляюсь, зачем они пришли сюда. Они пришли исправлять себя или Ашрам?"
В то же самое время — надо извлечь и другой урок — если какое-либо правило казалось не только утомительным, но и несправедливым, Махарши не подчинялся ему, как он не согласился со сбором платы за посещение пещеры Вирупакша. Даже тогда это редко был действительный протест, а скорее — своим поведением он хотел привлечь внимание к несправедливости. Одно время в столовой Ашрама подавали второй завтрак, но оказалось невозможным обеспечить всех настоящим кофе и поэтому лицам менее значительным, с мирской точки зрения, тем, кто ел в дальнем ее конце, приносили воду. Шри Бхагаван заметил это — он всегда замечал все — и сказал: "Дайте мне воду тоже". С тех пор он пил воду и никогда уже не принимал кофе.
65
Формы "ашрам" и "ашрамам" обе правильны, но первая отвечает санскриту, а вторая — тамильскому языку.