Если бы учения Будды, Иисуса Христа и Шри Рамакришны не были записаны избранными преданными и учениками, как бы мы о них узнали? Сегодня у нас есть воспоминания о Бхагаване Рамане, в первую очередь благодаря Чедвику. А также всем тем преданным, кто откликнулся на мои страстные и настойчивые просьбы записывать их. Книги воспоминаний раскрывают отношения между Сат-Гуру и его преданными учениками. Они очень ценны, потому что рассказанные в них правдивые истории делают учения ближе к нам. Как человеку претворять в жизнь словесные учения? Нам требуется немало поддержки, чтобы практиковать их. В противном случае хватило бы одной Библии, одного Корана, и одной Бхагавад Гиты. Вот почему воспоминания этих старых преданных — как они жили с мастером, и как мастер наставлял их своей безупречной жизнью — очень важны для нас.
У Чедвика были уникальные отношения с мастером. "Расскажите мне, как выглядел Бхагаван, когда вы его видели и взаимодействовали с ним? Что вас больше всего поражало?" Когда я задал ему этот вопрос, он ответил так же, как он писал в своих воспоминаниях: "Бхагаван был очень красивым человеком, сиявшим видимым светом или аурой. У него были самые изящные руки, которые мне приходилось видеть когда-либо, которыми он себя выражал. Можно даже сказать, что он мог говорить руками. Черты его лица были правильными, с прославленным чудом взгляда. Высокий лоб, выше купола головы я не встречал ни у кого. В Индии это называется куполом мудрости, и весьма естественно, что именно таким черепом обладал наш возлюбленный Бхагаван. Его тело было хорошо сложено и всего лишь среднего роста, но это не слишком бросалось в глаза, поскольку его личность обладала таким господством, что его считали высоким. У него было превосходное чувство юмора, и когда он говорил, улыбка никогда не сходила с его лица. В его репертуаре было несметное количество шуток, и он был великолепным актёром. Он всегда разыгрывал роль главного участника своего рассказа. Когда люди приходили к нему со своими семейными историями, он смеялся вместе со счастливыми, и плакал вместе с обездоленными. В этом смысле он всегда, казалось, отвечал взаимностью на эмоции других людей. Он никогда не повышал голос, и, если иногда он казался рассерженным, на поверхности его покоя не возникало даже ряби. Если заговорить с ним непосредственно после этого, он будет спокоен и уравновешен. Он не говорил много или без необходимости. Его явное молчание лишь подчёркивало, сколько пустой болтовни обычно бывает между нами. Он во всём любил простоту и предпочитал сидеть на полу, но его принуждали лежать на кушетке, ставшей его домом большую часть суток. Он никогда не позволял оказывать ему привилегии. Он ходил гулять на гору несколько раз в день, и если можно было бы говорить о какой-либо его привязанности на земле, это была привязанность к горе. Он любил её и говорил, что это сам Бог."
С Бхагаваном на горе
Чедвик был очень близок с Бхагаваном. Он никогда ничего не предпринимал простого, малого или большого, не посоветовавшись с Бхагаваном. Хотя Бхагаван никогда высказывал своего мнения, но все старые преданные могли сказать по его лицу, каков был ответ. Если он одобрял, он мог кивнуть головой. Если нет, он уходил в своё королевское молчание. Однажды у Чедвика заболел зуб. В те времена Пондичерри был единственным городом, где можно было найти хорошего дантиста. Он пошёл и сказал Бхагавану: "Бхагаван, у меня очень сильно болит зуб. Можно я поеду в Пондичерри, чтобы дантист его вылечил?" В ответ было королевское молчание, и Чедвик не поехал. Через три дня зубная боль чудесным образом исчезла. Он сказал мне: "Человек всегда должен быть сонастроен с мастером. В этом его ответ. Необязательно это должно быть вербальное 'да' или 'нет'. Если вы твёрдо этого придерживаетесь, тогда даже если его ответ отрицательный, из него вытекает положительное действие исцеления."