А вот что мне сказал Майор Чедвик, живший в ашраме с 1938 года до своих последних дней: "Без Чинны Свами Раманашрама не было бы вообще. Он поднял его от соломенной хижины до каменных строений. Он был полон энтузиазма и работал усердно и без устали. Его единственной радостью было накормить посещающих Бхагавана преданных хорошей и здоровой пищей. Для нас, обитателей ашрама, он был как металлический щит, какой используют солдаты на поле битвы. Поэтому, не думая о происходящем в мире, о войнах и землетрясениях, мы безмятежно погружались во внутреннюю садхану, тем самым день и ночь очищаясь в духовном присутствии Бхагавана."
Артур Осборн всегда оставался вне ашрама, поскольку жил со своей семьёй. Так как Чедвик жил внутри ашрама, мне показалось тогда, что, как его обитатель, он, возможно, будет поддерживать руководство. Поэтому я пошёл к Артуру Осборну за более объективным взглядом. Артур Осборн сказал мне: "Для меня не могло и быть руководителя лучше, чем Чинна Свами, так как он был избран моим милостивым мастером Шри Бхагаваном." В своей преданности Бхагавану он не оценивал руководства Чинны Свами. Напротив, он пошёл ещё дальше, сказав: "Поскольку это выбор моего мастера, мой ум не оценивает, хорош он или плох; для меня просто не может быть лучшего руководства".
С превеликим уважением к Чинне Свами я хочу рассказать о его уникальных достижениях. Место рождения Бхагавана в Тиручули это очень священное место, но оно было утеряно, будучи проданным с аукциона. Когда Чинна Свами стал управляющим, он приложил огромные усилия, чтобы завладеть этим домом и сделать его святилищем для поклонения Бхагавану и его родителям. Он назвал его Сундара Мандирам и оно до сих пор там, в Тиручули. Другое достижение, о котором нельзя забыть, это что он смог заполучить дом, где Бхагаван достиг Самореализации через переживание смерти. Он отчаянно бился за то, чтобы его купить, и, в конце концов, превратил его в святилище под названием Рамана Мандирам. Мандирам означает 'самое священное место'. Оба эти дома сейчас являются центрами паломничества для преданных Бхагавана.
Пятидесятилетие со дня прибытия Бхагавана к Аруначале Чинна Свами хотел отметить с размахом. Были накормлены тысячи и тысячи людей. Великие учёные со всего мира приехали, чтобы отдать дань Бхагавану. Также были приглашены лучшие музыканты. Чинна Свами желал, чтобы у Бхагавана была лучшая музыка, еда и всё прочее, так как Бхагаван никогда не покидал Аруначалу. Подробности этих празднований можно найти в Письмах из Раманашрама. Мне в то время было десять лет, я был свидетелем всего этого и кое-что помню.
Самое большое достижение Чинны Свами, по-моему, было, когда на золотой юбилей прибытия Бхагавана к Аруначале он привёл храмового слона, чтобы тот воздал почести Бхагавану. Почему храмового слона? Среди всех, кто присутствовал на праздновании юбилея, слон был единственным существом, кто был с Бхагаваном в самом начале его пребывания в Тируваннамалае. В храме Аруначалешвара есть тысячеколонный зал, куда никто не заходил, потому что там было темно и страшно. Там был привязан слон, и именно там сидел Бхагаван. Вначале мальчишки часто нарушали медитацию Бхагавана, поэтому он выбрал это уединённое место. Бхагаван говорил, что слон был его единственным товарищем все эти месяцы. Чинна Свами, памятуя об этом, привёл этого слона, чтобы тот воздал ему почести.
В 1949 году другой преданный снова привёл слона, и один американец сфотографировал, как слон приветствует Бхагавана. Вернувшись в Америку, он прислал это фото с красивыми словами на обороте: "Большое Я, которое не знает тела (то есть, Бхагаван), и большое тело, которое не знает Я (то есть, слон) — оба в одном месте". Бхагаван прочитал это вслух ко всеобщему веселью.
В 1949 году Чинна Свами совершил кумбхабишекам — церемонию освящения — гробницы Матери. Хотя Бхагаван не питал ни любви, ни антипатии к церемониям, он активно принял в ней участие по просьбе преданных. Эта церемония продолжалась четыре дня и была прекрасно организована. Тысячи людей были накормлены, и после завершения Чинна Свами раздал подарки всем, кто работал на благо празднества. Группа людей, почитавших Чинну Свами, привели его к Бхагавану и поставили для него стул перед ним. Как это обычно делают в эмоциональном порыве индуистские почитатели, они хотели омыть его ноги и украсить их цветами. Когда Чинна Свами увидел это, он отказался садиться на стул. Он сердито воскликнул: "Эта пада пуджа может быть исполнена только для того, кто не знает тела. Я не подхожу для этого. У меня всё ещё телесное сознание." Он указал на Бхагавана и сказал: "Вот Бхагаван, он величайший. Никто здесь не заслуживает такой чести, кроме нашего мастера, Бхагавана".