И странные жители царства змеиного — наги,
И злые болезни, что косят людей,— махораги.
И двигались поступью плавной небесные девы
За Гангой священной, упавшей с главы Махадевы.
А Ганга струилась, даруя земле орошенье,
И смыла навес, под которым богам приношенье
Готовил отшельник, от мира избрав отрешенье.
Был Джахну-мудрец раздосадован этим событьем,
Поскольку уплыли дары его разом с укрытьем.
И реку святую, такой оскорбившись гордыней,
Он выпил, как будто и не было Ганги в помине!
Восторгом охвачен был каждый божественный зритель:
Великое чудо и впрямь совершил святожитель!
Дивились бессмертные боги: «Проглочена в гневе,
Она у тебя, как дитя, помещается в чреве!»
И Джахну, что мастером был превращений волшебных,
Наслушался вдоволь таких восклицаний хвалебных.
Польщенный, он выпустил волны ее через уши,
И вновь разлилась полноводная Ганга по суше.
Но царь в преисподнюю мчится к двоюродным дедам,
И дочь Гималаев за ним устремляется следом.
И Сагары буйных сынов бескорыстный радетель, —
По дну океана несется Айодхьи владетель.
Могучую Гангу сдержал он с великим усильем.
Она колесницу теснила воды изобильем.
Он к пеплу двоюродных дедов приблизился с грустью,
Но Ганга омыла его и направилась к устью.
И что же? Царевичи ад покидают кромешный!
К высотам небесным возносится сонм их безгрешный.
Часть сорок пятая (Пахтанье океана)
Под стать Амаравати — Индры столице — дышала
Блаженством небесным представшая взору Вишала.
Царевич, сияньем ее восхищенный, учтиво
Ладони сложил, вопрошая про дивное диво:
Кто городом этим для подданных счастия правит?
Чей род знаменитый, какая династия правит?
Поведай, отшельник святой, мне и сыну Сумитры!»
И Рагху потомок услышал рассказ Вишвамитры:
Был век золотой, когда асуры, так же как боги,
Охвачены думой одной, пребывали в тревоге.
Они рассуждали: «Чем немощным стать или старым,
Не лучше ли впрямь заручиться счастливейшим даром —
Священною амритой, дивным бессмертья нектаром?
Для этого мы океан будем пахтать молочный.
Мутовку возьмем и обвяжем веревкою прочной.
Наместо мутовки пусть Мандары служит громада,
А крепче веревки, чем Васуки-змей, нам не ладо!»
На Мандару царственный змей был намотан кругами,
И асуры начали пахтанье разом с богами.
Пыхтя, он вгрызался в утесы, стоящие рядом.
От этого вырвало Васуки собственным ядом.
На скалы обрушившись яро, исполненный злобы,
Добытчик нектара отраву изверг из утробы.
Как будто бы пахтали тысячу лет они кряду
Затем, чтоб жильцы трех миров погибали oт яду!
Тут боги пустились на пастбище в поисках Рудры
И слезно взмолились ему: «Защити, Благомудрый!»
И бросились к Вишну другие: «От этой отравы
Не дай нам погибнуть, Живого Хранитель всеправый!»
С улыбкой приблизился Вишну — он был жизнелюбцем! —
К суровому Шиве, стоящему тут же с трезубцем:
«Узнай, Махадева, Властитель миров беспорочный!
Нам первую дань океан посылает молочный.
За то, что мы пахтали тысячу лет его кряду,
Ты первую дань океана прими, как награду.
О бог над богами! Твоей она будет по праву».
И Вишну исчез. Махадева же выпил отраву.
Богам остальным причинив огорчепья избыток,
Глотал он, как амриту, этот ужасный напиток.
Но Шива не умер, однако, по милости змея,
Навек у него посинела могучая шея.
Великого лука носитель,— он с этого часу
В свою удалился обитель, на гору Кайласу.
А боги и демоны вновь окунули в Кшироду
Мутовку громадную на удивленье народу.
Не пахтая, будто и не было привязи прочной,
Все глубже она в океан погружалась молочный.
Воскликнули боги: «Наплачемся с пахтаньем этим.
Бессмертья нектар не добудешь барахтаньем этим!»
Что делать? Пришлось обратиться к Нараяне снова:
«О Вишну, хранитель всего, что есть в мире живого!
Мы Мандару-гору не в силах поднять без подмоги!
Даруй нам опору», — взмолились в отчаянье боги.
Нараяна мудрый не медля придумал уловку
И, став черепахою, спину подвел под мутовку.
Он Мандару поднял, ее поместил посредине,
Но Васуки шея пришлась на одной половине,