— Ах ты мерзавец. Ишь как заговорил, козёл ты недоношенный! Да я тебя в бараний рог согну! — закричал вспыльчивый Муваталли, ударив по столу своим увесистым кулаком и опрокинув большой серебряный кубок, стоящий перед ним. — Я знаю, кто тебя, слабака и труса, подбивает мне не подчиняться, перечить своему государю и старшему брату. Это твоя жёнушка, Пудухепка, проклятая. Ну, что, голову опустила, отродье ты горское, змея подколодная! Ты почему своего муженька настраиваешь против меня? А? Да ещё в такой момент? С нашими врагами спелась, сучье отродье?
— Перестань, сынок, орать, — вдруг громко и властно проговорила высокая, худая старуха с длинным, крючковатым носом и большими глазами с таким пронзительным взглядом, что никто при дворе не мог смотреть ей прямо в лицо. Это была Цанитта, мать царя, супруга покойного Мурсили Второго. Она обладала сильным характером и таким свирепым нравом, что в столице поговаривали: ранняя смерть обеих жён Муваталли была вызвана тем жутким страхом, какой вызывала свекровь у своих невесток.
— А ты, Хаттусилли, голову нам не морочь, — обратилась старуха затем к младшему сыну. — Сейчас не то время, чтобы вспоминать старые обиды и поучать друг друга. Если Рамсес отвоюет у нас Сирию, то тем самым вывернет главный камень в стене нашего государства. Это может повлечь за собой цепную реакцию: все вассалы начнут предавать нас и перебегать на сторону наших врагов — египтян на юге, ассирийцев на востоке и народов моря на западе. И здание нашей империи может просто рухнуть, похоронив нас под своими обломками. Поэтому, дети мои, пришёл час, когда надо забыть старые обиды и отдать всё — и силы, и имущество на борьбу с врагом. Потом, после победы, вы наверстаете все ваши потери сторицей и многократно. А сейчас, чтобы я не слышала ни одного слова злобы и несогласия с царём. Муваталли отличный воин. Лучше его никто не сможет командовать нашими войсками и вести их прямиком к победе. Сейчас это самое важное. О всех его недостатках вы должны забыть на время войны и беспрекословно ему подчиняться. Это же в ваших интересах, мои птенчики, — старуха подняла стеклянный бокал и отпила несколько глотков вина. От длинной речи у неё пересохло в горле.
— Как ты правильно сказала, мамочка! — воскликнула, всплеснув короткими толстыми руками, Пудухепа, жена младшего брата царя. Резко вскочив из-за стола, она кинулась к Цанитте, крепко обняла её и поцеловала в щёку. — Мы всё отдадим на вооружение нашего славного воинства, на разгром врага! Я обещаю, что вооружу пятьсот колесниц на свои средства. Через месяц они будут под предводительством нашего великого полководца Муваталли.
Пудухепа была не только женой младшего брата царя, но и самостоятельной властительницей богатой области на юге страны, Киццуватны. Несколько столетий назад это было самостоятельное княжество с богатыми культурными традициями. Поэтому все за столом восприняли её слова не как пустую похвальбу, а как очень серьёзный поступок. Лицо старухи посветлело, хотя она и слегка поморщилась от излишне приторно-восторженного тона своей невестки, но обратилась к старшему сыну:
— Извинись, сынок. Ведь ты только что наговорил столько разных гадостей в её адрес!