— Ах, это ты, тот маленький египетский красавчик, который помог мне перелезть через ту высоченную сидонскую стену. Как же ты переменился в нашем хеттском наряде! Молодец, у тебя талант изменять свою внешность. Для людей твоей профессии — это просто божий дар. Значит, не забыл воспользоваться моим перстнем?
— И поцелуй тоже не забыл, ваше высочество, — галантно кланяясь, проговорил Рибби.
— Ха-ха-ха! — рассмеялась довольная принцесса. — Берёшь пример со своего повелителя? Только вот росточком не вышел, но ничего, ты ещё молоденький. Подрастёшь, да и без этого ты такой очаровашка, что просто хочется расцеловать тебя в обе щёчки. Садись рядышком, — показала Арианна рукой, увитой браслетами, на скамейку беседки. — Ну как, привёз послание от своего господина? — нетерпеливо спросила она. На синем платке, прикрывающим чёрные, кудрявые волосы, заплетённые в две длинные косы, змеившиеся по спине, заискрился на весенних лучах солнца вышитый серебром орнамент.
Риб-адди вынул из-за пазухи кожаный мешочек и из него достал свиток папируса. Принцесса нетерпеливо схватила его и стала быстро читать. Потом спрятала за пазуху свиток, взяла золотой брелок, висевший на её пышной груди, хорошо виднеющейся в широкий вырез алой туники, прочитала вслух надпись: «Жду и люблю», поцеловала и удовлетворённо глубоко вздохнула. Риб-адди смотрел на роскошную женщину, вдыхал возбуждающий аромат её духов и благовоний, убеждаясь, что его повелитель, фараон Рамсес Второй, попал окончательно и бесповоротно в сладкое рабство к этой богине любви. Его взгляд выразил эту мысль. Красавица мгновенно поняла своего безмолвного воздыхателя. Уж в чём-чём, а в мужских взглядах женщины начинают разбираться чуть ли не с пелёнок.
— Жалеешь своего господина и одновременно завидуешь ему? — лукаво улыбаясь, проговорила Арианна и изящно и гибко потянулась. Затем она сбила с головы Рибби вышитую красную шапочку и потрепала густые, отросшие кудри.
— Не жалей, красавчик, главное счастье жизни в любви. Боги создали нас друг для друга, это я поняла сразу, как только увидела твоего повелителя. В этом наша великая удача, но, может быть, и великое горе? Встретимся мы ещё когда-нибудь или меня растерзают царские псы, а его убьют в очередной битве. Это знают только боги. — Арианна печально замолчала. — Я напишу ответ, и завтра его принесёт моя Нинатта, которая привела тебя сюда. Ей можешь доверять, как мне. Она умрёт, но не предаст. Кстати, чтобы оправдать ваши частые встречи, вам нужно стать любовниками.
Риб-адди услышал, как служанка засмеялась густым низким голосом. Она, оказывается, сидела за беседкой и всё слышала.
— Я женатый человек, — возмутился Рибби.
— Ишь ты, уже успел, — рассмеялась принцесса. — Ничего, Риб-адди, так кажется зовут тебя? В письме написано, что ты будешь выполнять все мои приказы так же проворно, как это делаешь при дворе своего повелителя.
— Конечно, моя госпожа, — юноша поклонился. — Но ведь для того, чтобы казаться любовниками, не обязательно ими быть на самом деле. Я это не к тому, что мне не нравится Нинатта, она очень красивая девушка, и для меня, конечно, большая честь быть с ней, но ведь здесь есть и другая сторона. А что делать с ребёнком, который может появиться у девушки? Я ведь сегодня здесь, а завтра уже за тридевять земель. Такая уж у меня служба.
— А ты, я смотрю, хитёр, — опять рассмеялась принцесса. — В общем смотрите сами, насильно я вас в постель не укладываю. Помните только: за вами будут присматривать шпионы моей бабки Цанитты. А у неё нюх на обман острый. Если она заметит, что вы просто притворяетесь, то сразу же заподозрит, что здесь дело нечисто, а ниточка ко мне тянется. И хорошо, если уличит меня только в секретной переписке с царём Ахирамом. Вот если она прознает о связи с нашими злейшими врагами — египтянами, то нам всем троим несдобровать. С вас сдерут живьём кожу и отдадут на съеденье медведям, а меня посадят в такой глубокий каземат, что когда меня там сожрут крысы, никто и никогда не узнает.
Риб-адди поёжился.
— Ну, если это надо для дела, то что тут говорить, приказывайте, принцесса, — склонил ещё ниже свою кудрявую голову молодой человек.
Но густого смеха Нинатты, как ожидал Рибби, после этой тирады не последовало. Вместо этого он услышал, как затрещали сухие ветки и прошлогодние листья под ногами бегущих людей.