Риб-адди вздохнул, он понял, что детская жизнь закончилась. Школа осталась позади, что его ожидает во взрослой жизни?
Урок на галерее храма продолжался. Солнце поднималось по небосклону всё выше. Становилось жарко. Учитель всё чаще вытирал пот со лба. Дети тоже устали. Но как только какой-нибудь малыш отвлекался на ползущего мимо жука-скарабея, катящего перед собой шарик, засматривался на пролетающую между огромными колоннами ласточку или порхающую бабочку, тонкий и упругий жезл в руках учителя взмывал вверх и под сводами храма слышался хлёсткий удар по спине зазевавшегося ученика. Недаром говорилось в древнем поучении: «Уши юноши на спине его, и он внемлет, когда бьют его».
После перемены, во время которой дети съели свои лепёшки, запивая слабеньким и жиденьким светлым ячменным пивом из кувшинчиков, принесённых из дома, начались новые занятия. Теперь ученики постигали науку счёта, измерения и черчения. Это было очень важно для будущего писца. По воле фараона он должен руководить рытьём каналов и прудов, доставкой обелисков в столицу, военной экспедицией в страну Пунт на юге в глубинах африканского континента или в Финикию и Палестину на восточном побережье Средиземного моря. А для этого нужно уметь вычислить объём пруда, подсчитать, сколько человек понадобится для перевозки только что высеченного на каменоломнях обелиска, высчитать рацион военного отряда на марше и многое другое. И в древнеегипетской школе учили всем этим премудростям. Ученикам приходилось изрядно попотеть и получить по своим спинам немало ударов учительской палки, чтобы достигнуть уровня разносторонне образованного чиновника. Но эти усилия в будущем окупались во сто крат. Ведь хорошо обученный и грамотный писец занимал высокое положение в стране фараонов. О нём говорилось в древних текстах: «Он руководит работой всякой в этой стране, и не обложена налогом работа в письме».
Наиболее способные ученики продолжали учёбу в «Домах жизни». Здесь создавались и переписывались тексты религиозного, медицинского, астрономического, исторического содержания. Каждый молодой человек, попадая в этот творческий скрипторий, получал отдельного учителя, знатока в определённой области знаний, и становился специалистом: врачом, астрономом, архитектором, художником.
К сожалению, не все молодые люди шли таким путём к знаниям и успешной карьере. Находились и те, кто предпочитал путь безделья и пьяных утех. Так к концу дня среди учеников на галерее храма вдруг возник весёлый гвалт. Учитель бросил строгий взгляд на галдящих. Оказывается, городские стражники привели великовозрастного школяра с опухшей физиономией. Они рассказали, что молодой человек был найден утром на улице мертвецки пьяным. Как выяснилось, его вышвырнули из увеселительного заведения, где ошалевших от пьяного чада юношей нагло обирают распутные женщины и сговорившиеся с ними трактирщики. Выслушав стражников, рассерженный учитель обратился к притихшим ученикам:
— Знайте же, как отвратно вино, вот что оно делает с человеком, поместившим кружку в сердце своё! А всё началось с того, что он бросил писание и закружился в удовольствиях. Поэтому повторяю вам: не проводи ни одного дня в безделье и склоняй уши свои к словам старших. Не ленись! Пиши! И найдёшь ты это полезным для себя на всю жизнь.
После этой гневной и мудрой тирады учитель отпустил учеников и величественно удалился. За ним прислуга унесла кресло, мухобойку и сандалии. Ученики же, схватив свои корзинки, высыпали на улицу, оглашая её радостными воплями и поднимая тучи пыли. Услышав приближение этого неизбежного, как заход солнца, смерча, торговцы овощей и фруктов поспешно повскакали со своих складных стульчиков и схватили палки, готовясь отразить очередную атаку весёлых разбойников. А мирно дремавшие в тени священные жёлто-рыжие кошки, олицетворявшие богиню Бает[32], шипя и выгибая спины, кинулись в разные стороны, спасаясь от малолетних святотатцев, не упускающих соблазнительную возможность швырнуть в них камень или схватить за хвост.
Риб-адди не смешался с этой шумной оравой. Он не спеша, степенным шагом направился к роскошному комплексу жилых помещений рядом с храмом, где проживали верховные жрецы Амона. В руке у него был свиток папируса. Как-то примет могущественный жрец?
Глава 2
1
У Пенунхеба, к которому шёл Риб-адди, был тяжёлый день. Когда второй жрец Амона плыл, покачиваясь утром в своём паланкине на руках чёрных рабов к храму на берегу Нила, он неспроста так растрогался, глядя на черноголовые обритые головёнки школяров с такими забавными косичками над правым ухом. Ему сразу же вспомнились те годы, когда он сам был вот таким же мальчишкой и бегал с корзинкой, где громыхал пенал с кисточками о кувшинчик домашнего пива. Он прибегал в храм, и там его встречал мудрый учитель Несиамон, который вложил в него все свои знания, а когда, благодаря своему уму и железной воле, учитель стал успешно подниматься по служебной лестнице, то никогда не забывал о своём любимом ученике — Пенунхебе. Теперь Несиамон, старый, высохший как мумия, лежал при смерти в своей резиденции Великого жреца Амона. Пенунхеб, его заместитель и приёмник, как все считали, на высоком посту, шёл на последнее свидание со своим учителем с тяжёлым сердцем. Он должен убить его. Слишком много поставлено на карту, чтобы можно было преспокойно дожидаться, когда девяностолетний старец сам испустит свой дух. Пенунхеб хмурился и мотал головой, как от зубной боли.
32