– Спасибо, Люк, – немного отстранившись, проговорила я.
– Ты справилась, Эмми. Молодец.
– Без тебя я бы не смогла.
Да, сесть на лошадь и проехать несколько кругов пешком – не то же самое, что скакать вокруг бочек, и все же это прогресс. Долгое время я вообще не могла подойти к лошади; теперь, ясное дело, я была на седьмом небе от счастья.
– Ты все равно преодолела бы себя. Я знаю.
Брукс поднял руку и заправил мне за ухо выбившуюся прядь волос. Задержав ладонь у меня на лице, он бросил быстрый взгляд на мои губы, как в тот вечер в хижине. Но на этом не остановился и провел большим пальцем по моей нижней губе. Мне тут же захотелось взять его в рот.
Ну и дела.
Я желала его поцелуя. И с трудом сдерживала это желание.
Однако не случилось.
Брукс отстранился, отвязал лошадей и вместе с ними направился в конюшню.
10
Меньше чем за две недели я уже дважды чуть не поцеловал младшую сестру своего лучшего друга. Я так сильно хотел прикоснуться губами к ее губам, что меня это даже умиляло.
Сам себе я внушал, что все дело в привлекательности Эмми, к тому же у меня давно не было женщин – как-то не нашлось подходящей. Впрочем, между нами явно существовало какое-то особое притяжение. К тому же я не назвал бы Эмми просто привлекательной; она была необыкновенно красивой.
В какой-то миг этих последних двух недель Эмми начала смотреть на меня другими глазами – так, словно я чего-то стою, и я упивался ощущениями, которые рождало во мне это ее новое отношение. Вчера с каждым сделанным по загону кругом она все увереннее держалась в седле. И к концу поездки джинсы стали мне немного тесноваты в области паха. А уж когда после Эмми бросилась мне на шею…
Я пропал окончательно.
На следующий день я отправил ей сообщение. Написал, что не смогу заняться верховой ездой из-за дел в баре. Я не лгал. Обычно по пятницам я не работал на ранчо, поскольку весь день готовил «Сапог дьявола» к предстоящим выходным.
Я предложил ей вернуться к занятиям во вторник, когда разберусь с текущими делами. Надеюсь, к тому моменту мне удастся привести в порядок мысли и перестать думать о том, каково было бы прикасаться к ней… везде. Мне требовалось время, чтобы взять себя в руки. В противном случае при следующей встрече я наверняка не сдержался бы и ее поцеловал. Или зашел бы еще дальше.
Мне хотелось обладать Эмми во всех смыслах. И узнать о ней все. Даже как в моменты страсти звучит в ее устах мое имя.
Прежде я считал, что мы ступили на опасную территорию. Где же мы теперь? Даже думать страшно.
Вздохнув, я тряхнул головой – накопилась уйма дел, а я сижу и грежу об Эмми!
Сегодня утром Джо заметил мою рассеянность и спросил, в чем дело. А я не нашелся с ответом. Трудяга Джо работал в «Сапоге дьявола» дольше, чем я жил на свете. И лишь благодаря ему бар в бытность собственностью Джимми Брукса держался на плаву. Когда отец завещал бар мне, я хотел сделать Джо совладельцем в равных долях. Джо сполна это заслужил. Но он отказался, и мы сошлись на отношении сорок пять к пятидесяти пяти. Похоже, ему это пришлось по душе. Я же получил чертовски хорошего партнера.
К тому же, переложив на него часть обязанностей, связанных с баром, я мог по-прежнему помогать Райдерам на ранчо «Ребел блю», что было для меня важно.
Я с трудом согласился принять этот бар. Больше тридцати лет я не нуждался в подачках отца, и с его смертью ничего не изменилось. Но в банке мне объяснили, что в таком случае бар, вероятнее всего, закроется. А он, пусть даже будучи всего лишь местом, где горожане распевали во все горло классику кантри, играл очень большую роль в жизни жителей Мидоуларка. И я решил взять на себя заботу о «Сапоге дьявола».
В наследство также входил дом – одноэтажное бунгало, приютившееся среди деревьев, недалеко от бара. Конечно, этот клочок земли был не сравним с «Ребел блю», и все же сто акров, на которых стояли дом и бар, для человека с моим прошлым не казались совсем уж ничтожными.
Я не очень понимал, как вся эта собственность попала в руки Джимми, тем не менее – к чему лукавить – был ему благодарен.
В дверь кабинета постучали. На пороге стояла Тедди Андерсен.
Что она забыла в баре в пятницу в десять утра? Почему Джо вообще впустил ее внутрь?
– Ты занят? – поинтересовалась она.
Тедди по обыкновению собрала волосы в хвост, но на ее лице застыло незнакомое выражение. Казалось, она на что-то злилась. А из всех людей планеты мне меньше всего хотелось злить Тедди. Ну и еще Густа. В этом отношении они были на равных. Вчера, когда Эмми рассказала мне о своем первом поцелуе и упомянула, что Тедди «позаботилась» об обидчике, у меня мелькнула мысль, что она вполне могла отрезать парню член и заставить его съесть свой же орган.