Трейси лишь вздохнула и покачала головой. Через несколько минут Слейд вернулся и так же, не говоря ни слова, сел в машину. Он ведет себя смешно, подумала Трейси раздраженно.
— Ты заказал комнату для Рейчел? — спросила она.
— Да, — последовал короткий ответ. Было еще рано, и встречные машины попадались редко. Слейд быстро выехал из города и помчался по шоссе.
— Ты намерен все сто миль молчать? Слейд бросил на нее напряженный взгляд.
— Ладно, давай начнем разговор с того, когда ты собираешься уезжать.
— Ты не хочешь разговаривать, ты хочешь ссориться, — обиженно заметила она.
— Единственное, что мне нужно от тебя, так это чтобы ты села в самолет и убралась из Монтаны к чертовой матери, — грубо сказал Слейд.
— Это совсем не то, чего ты хотел прошлой ночью!
— Я не отказываюсь от таких предложений, когда мне делают их столь откровенно, — холодно парировал он.
Трейси задохнулась от возмущения.
— Что? Ах ты, самовлюбленный ублюдок!
Ничего такого я не делала, и ты это прекрасно знаешь!
Слейд напряженно смотрел на дорогу, его губы были плотно сжаты. Гнев был единственным его оружием. Кроме того, он так устал, что у него не было сил что-либо изображать. Все их отношения с Трейси заключали в себе такую иронию, что он был готов рассмеяться.
— Трейси, уезжай домой, — пробормотал он устало.
Она с возмущением смотрела на него.
— Насколько я понимаю, тебе и в голову не приходит, каково мне. Я приехала сюда с самыми добрыми намерениями и была встречена тобой буквально в штыки с первой же минуты. И словно этого оказалось мало, чтобы заставить меня гадать, что здесь происходит, Рейчел с Беном намекнули мне, что твое поведение связано с каким-то мрачным секретом, касающимся Джейса. В довершение всего этого ты сделал поворот кругом на веранде и…
— Я сделал это не один, — вставил он саркастически.
— Да, ты сделал это не один. Я принимаю всю ответственность за свое поведение, но не за твое, Слейд. Причины твоего поведения — величайшая загадка нашего столетия. Мне еще не приходилось встречать человека, который может быть так горяч и так холоден одновременно.
Он бросил на нее быстрый взгляд.
— Переменила мнение обо мне? — пробурчал он, скривив губы.
— Можешь не притворяться, ты тоже этого хочешь. Но главное в том, чтобы у тебя хватило мужества открыть мне свою тайну.
— Думай что хочешь.
— Разве у меня есть выбор? — Все в ней кипело, и, воинственно скрестив на груди руки, она снова уставилась на дорогу. В эту минуту она не испытывала никаких нежных чувств к Слейду Доусону. Чувство, которое овладело ею, было скорее похоже на ненависть. И чтобы заставить его ощутить хотя бы часть той боли, которую он причинил ей, она заявила решительно:
— Есть и другие возможности выяснить, что скрывается за всем этим.
— Да? Какие же?
— Я могу начать с управляющих. Могу нанять детектива, который займется прошлым Джейса. Это позволит мне хотя бы узнать, каким образом он стал владельцем половины ранчо. — Трейси испытала радость победы, когда увидела, что Слейд смутился. — Как ты считаешь? — добавила она и прищурилась.
— Ты можешь обнаружить нечто, что предпочла бы не знать.
Трейси насмешил его ответ.
— Сомневаюсь. Я не верю, что Джейс мог сделать что-то столь ужасное, чем я была бы шокирована.
— Он был столь великолепен? — Губы Слейда скривила горькая усмешка. — Если он был такой замечательный, если все твои воспоминания так прекрасны, что же это ты растаяла, едва я к тебе прикоснулся?
— Ты ненавидишь его, признайся!
— О да, я его ненавижу. Джейсон Мурленд самый большой сукин сын из когда-либо появлявшихся здесь.
Она враз потеряла дар речи. Слейд отвел взгляд от дороги и смотрел на нее широко раскрытыми глазами. Трейси прочла угрозу на его лице.
— Насколько я понимаю, нет и капли надежды на то, что ты скажешь мне, почему так ненавидишь человека, которого даже не видел никогда, — проговорила наконец Трейси.
— У меня огромное искушение сделать это, — ответил Слейд низким, напряженным голосом.
— Ну так и сделай! Я уже с ума схожу от всех этих намеков!
— Трейси, я измотан. Ты можешь оставить меня в покое?!
В его голосе было столько ярости, что Трейси молча отвернулась к боковому стеклу. Конечно же, она совсем не знает Слейда, и ей трудно понять, как далеко можно заходить. Видно, терпение у него на пределе…
Прекрасно, у нее тоже. Она устала от Слейда Доусона. Тот факт, что их безумно влечет друг к другу, ничего не значит. Ее наивность и нежелание верить в то, что она может хотеть мужчину, не любя его, заставляли ее воспринимать вожделение как нечто серьезное. Кроме этого, ничего и не было, решила она. Только вожделение. Настало время взглянуть в лицо этой неприятной истине и принять ее.