— О чем?
— Идем в машину. Что стоять под дождем?
Я покачала головой. Садиться в его «лендровер» я не собиралась. Крепко сжала связку ключей в кармане. В ту же секунду Петер схватил меня за руку и потянул за собой. Я попыталась высвободить руку и чуть не упала.
— Симона, я не сделаю тебе ничего плохого… Я…
Я пыталась вырваться.
— Погоди…
Не отпуская моей руки, Петер достал из заднего кармана брюк банкноты по 50 и 100 евро.
Целую пачку. Он сунул деньги в мою мокрую руку и сжал мои пальцы в кулак. Такой вот богатый дядюшка, который хочет осчастливить любимую племянницу. Я в недоумении смотрела на деньги. Их было много. Судя по всему, Петер вернул мне все, что я заплатила ему за эти недели.
— Спрячь, — сказал Петер. — Это твои деньги. Ваши деньги. Я хочу… Нам нужно поговорить. Ну пожалуйста.
Я попробовала сглотнуть слюну, но сердце до сих пор стояло в горле. Он снова сделал что-то непонятное. В ушах у меня шумело.
— Я не понимаю…
Петер посмотрел на меня так, что, будь ситуация другой, я назвала бы этот взгляд беспомощным, но сейчас я ни в чем не была уверена. Кроме одного — я не хотела садиться в его машину. Слишком рискованно. Он может тут же задушить меня и бросить труп где-нибудь в лесу. Спрячет в овраге, и все.
Петер Вандам меня шантажировал. Он преступник, имеющий связи с террористами. Сегодня он меня выследил. По крайней мере час ждал на улице.
А может быть, он случайно заметил нашу машину? Нет. Он ведь вернул мне деньги. Эта встреча была спланирована.
Я ощущала себя жертвой, которая была не в состоянии ни убежать, ни сопротивляться.
Петер опустил глаза. Наконец он заговорил.
— Симона… Прости меня. Я зашел слишком далеко. Я много думал об этом и понял, что был неправ. Я должен попросить у тебя прощения.
Порывы ветра терзали мою куртку и трепали волосы.
Петер быстро огляделся.
— Смотри, вон кафе. Туда ты тоже не решишься пойти? Ты боишься идти со мной в кафе? Я ничего тебе не сделаю. Правда, ничего.
Я проследила за его взглядом. На противоположной стороне дороги действительно было небольшое кафе.
— Хорошо, пойдем, — неуверенно согласилась я.
Петер отпустил мою руку. Мы перешли улицу. Он открыл мне дверь.
Внутри было очень тепло. Паркетный пол. Несколько квадратных металлических столиков. На темных столешницах краснели блестящие пепельницы и вазочки с искусственными цветами.
На стене рядом с баром — дартс. Кроме нас посетителей в этом заведении не было. Петер подвел меня к столику, стоящему вдали от окна, как будто не хотел, чтобы нас видели вместе.
Я села на краешек стула. В зале появился официант в белой форменной куртке и вязаном жилете.
— Чай, кофе? Или что-нибудь покрепче? — спросил меня Петер.
— Чай.
Он заказал мне чай, а себе кофе и попросил меню. Я мельком посмотрела на часы. Без десяти двенадцать. Дома уже должны садиться за стол. Лоток с печеным картофелем, брокколи и мясным рулетом стоял в духовке. Все было готово, оставалось только разогреть.
— Пересчитай, — Петер кивнул на карман моей куртки. — Там все, что ты мне заплатила.
Я отрицательно помотала головой и поглубже затолкала деньги. Сняла куртку и повесила ее на спинку стула. Пусть просохнет. Петер положил свою коричневую кожанку на стул рядом с собой.
Он тяжело вздохнул.
— Прости меня, — голос его звучал мягко, если не сказать задушевно. — Я поступил гадко… Не нужно было мне этого делать. Хочу, чтобы ты знала, — мне очень жаль. Я так разозлился на тебя. По крайней мере, думал, что на тебя. На самом деле я был зол кое на кого другого.
На Мишеля?
— До Клаудии у меня была подруга. Мы познакомились здесь, почти сразу после того как я приехал. Я был один, она тоже… Мы решили жить вместе. Она стала для меня всем.
Петер потер лоб.
— Я купил дом, в котором сейчас живу. Мы вместе делали ремонт.
Официант принес заказ. Положил на стол меню.
— Что-нибудь хочешь?
— Нет.
Петер заказал омлет с салатом и продолжил:
— А потом я узнал, что у нее была связь с одним парнем, который приходил к нам работать. Молодой такой парень. Лет на десять моложе, чем я. Дальше — больше. Она уехала с ним в Испанию, чтобы открыть там кафе. Когда я узнал об этом, напился до зеленых чертей. Я остался один. Чувствовал себя раздавленным. Очень тяжело было. Даже хотел свести счеты с жизнью. У меня уже имелась за спиной скверная история, и вынести еще одну было бы невозможно.
Я молчала.
— Симона, ты очень на нее похожа. Когда я впервые тебя увидел, даже испугался. Ты здесь ни при чем. Ты ведь не она. Это все мое воображение. Я очень много о тебе думал, а когда утром после вечеринки увидел тебя с Мишелем, на меня нахлынули воспоминания. Не сразу, конечно. Позже. Я снова пережил ту свою трагедию. Все то, о чем я уже почти забыл, нахлынуло на меня снова. Я злился все сильнее. На Мишеля. На тебя. На себя. Но дело не в этом. Я хочу, чтобы ты знала, что ты тут ни при чем. Я сделал больно тебе, но на самом деле хотел наказать Веронику.