Остаток этого дня ей запомнился смутно. Она что-то делала, бесцельно бродила по квартире, перекладывая вещи с места на место, ничего не видя перед собой. В ушах до сих пор звучал звонкий молодой голос. «Оторвался от своей кобры?».
Вечером она открыла бар и достала бутылку вина. Она берегла его к годовщине свадьбы. Но, видно, не судьба…
Вино закончилось быстро. Захмелев, Мира подошла к зеркалу и принялась упорно выискивать в своей внешности недостатки. Да, под глазами наметились мешки. Вот, кажется, блестит седой волос. Фигура… Не то чтобы располнела, но нет в ней девичьей легкости. А той стерве, что назвала ее мужа пошлым словом «кися», судя по голосу, чуть больше восемнадцати.
Она так глубоко задумалась, глядя пьяным взором в отражение, что не сразу услышала настойчивую трель своего телефона.
– Алло, – глухо произнесла Мира, стараясь, чтобы ее голос предательски не дрожал.
– Что случилось? – Спросил Петр.
– Ничего, – она сама поняла, насколько фальшиво звучат ее слова.
– Понятно, – в его голосе прорезались металлические нотки. – Мирка, ты кого обдурить хочешь? Я ж слышу, как ты говоришь. У тебя неприятности? Я могу помочь?
– Петя… – Она немного подумала, прежде чем выпалить следующую абсолютно дурацкую фразу. – Петя, я красивая?
– Ты… Ты восхитительная! – Он произнес это с такой теплотой и нежностью, что по ее щекам невольно заструились слезы.
– Петька… Петенька! Приезжай ко мне сейчас! Пожалуйста! Ты мне очень нужен. Только ты…
– Жди. Через десять минут.
Он оказался пунктуальным, как граф Монте-Кристо. Открыв ему дверь, она просто повисла на шее.
– Господи, Петька… Какие же вы, мужики, иногда бываете сволочи!
– Не обобщай, – холодно ответил он. – Я пока, насколько мне помнится, ничего непорядочного по отношению к тебе не сделал.
– Ты – нет, – мотнула она головой. – Только не подумай, что ты мне нужен как жилетка. Просто… Просто…
– Просто тебе надо выговориться, – закончил он за нее фразу. – Я предлагаю тебе это сделать не дома, а на нейтральной территории. Пошли в какое-нибудь кафе, посидим там, авось я чего хорошего посоветую.
– Петька, ты на меня посмотри: зареванная, взлохмаченная…
Он взял ее за руку и поцеловал ладонь. От этого легкого прикосновения у нее пошли мурашки по всему телу.
– Я тебе повторяю еще раз: ты – восхитительно красивая женщина. И никто меня не переубедит в этом! Переодевайся – и двинулись!
Полчаса спустя они уже выходили из подъезда. Она шла, крепко прижавшись к бывшему однокласснику, и в этот момент ей было совершенно все равно, увидит ли ее кто-то из соседей и что они подумают об этом. Ей просто была нужна поддержка, а Петька, уверенный, сильный, в этот момент как никто другой подходил для того чтобы почувствовать себя защищенной от всех неприятностей.
… Все произошло до невозможности просто. Не было ни сомнений, ни тревоги о том, что будет потом. Путь от верной жены до страстной любовницы занял немногим более трех часов. Сначала она просто говорила, а Петр внимательно слушал. Потом она – или он? – но какая теперь разница… Кто-то предложил разбавить кофе коньяком.
Затем был медленный танец и его крепкие руки, бережно прижимавшие к себе. Поездка в такси и невероятно сладкое тянущее ощущение внизу, робкое предвкушение греха, который теперь уже казался не столь и порочным.
И касание губ. И платье, летящее в угол его просторной квартиры. И восторг, разливающийся по всему телу горячими толчками.
И утро, когда он, собранный и серьезный, гладил ее по волосам, а потом сказал одно-единственное слово: «Разводись».
Она не ответила «да». Но она и не сказала «нет».
Ей надо было дождаться Николая и расставить все точки над «i».
– Наконец-то вы очнулись! – Медсестра одобрительно похлопала его по руке. – Что-нибудь помните, Николай Алексеевич?
В голове звенел мутный туман. Пересохшее горло издало непонятный звук. Память подводила, сплетая в непонятный клубок какие-то события и совершенно уж бредовые видения.
Одно он знал точно: кто-то из конкурентов решил взять его в плотный оборот. И взять крайне странным образом.
Непонятные подарки…
Какие-то развязные девицы во время деловой встречи… Откуда они взялись в ресторане? Но одна из них нагло плюхнулась ему на колени, обдав запахом дешевых духов. Недоуменный взгляд партнеров: «Николай, а кто это?».
Украденный прямо в аэропорту телефон…
Картинка все равно не складывалась. Чего они добиваются? Каким образом пытаются убрать его с дороги?
Что было после приземления в Москве, он помнил плохо.
Медсестра поднесла ему стакан воды. После нескольких глотков сознание немного прояснилось.