Он сделал приглашающий жест. Вика уселась на стул рядом с ним и нарочито медленным движением закинула ногу за ногу.
– Шэрон Стоун и ее «Основной инстинкт» тихо отдыхают, – Вадик пристально посмотрел ей в лицо. – Вика, вот скажи честно: я что, похож на мужика, которому женщины категорически не дают? Когда-то, давным-давно, да – было дело. Динамили по-черному. Но не сейчас же…
Вика опустила глаза и покачала головой. Да уж… Идея, пришедшая в голову Наталье, теперь казалась не такой уж и простой.
– Ну, Вадька… Я женщина, в конце концов! А пофлиртовать?
– Радость моя! У меня есть отвратительное мужское качество: в одну воду дважды не вхожу, так что прости: твое безумное обаяние на меня не действует.
«Ох, Вадик-Вадик, не быть тебе актером!» – От нее не укрылось, что в последний момент его голос все-таки дрогнул.
– Значит, иммунитет выработался? – Спросила она с вызовом.
– На тебя – да, – кивнул он.
Вика усмехнулась и провела ладонью по гладкой поверхности стола.
– А скажи мне, хладнокровный мужчина, вот на этой самой мебели тебе еще не приходилось потреблять различных просительниц?
Она встала со стула и принялась медленно расстегивать пиджак.
– Э! Э! Вика! Ты чего, с дуба рухнула?
– А что ж так? – Она невозмутимо скинула пиджак на пол и принялась стягивать юбку. – Неужели слабо?
– Кому-то очень нужен контракт, – как-то недобро процедил он, глядя на нее совсем нецеломудренным взором. Вика мысленно похвалила себя за то, что настолько продуманно подошла к своему сегодняшнему «обмундированию». Чулки с подвязками, туфли на высокой шпильке… Просто мечта эротомана! Вадик не может устоять против такого! Просто не имеет права!
– Послушай меня, – она постаралась, чтобы в ее голосе не прозвучало ни единой ноты фальши. – Я не хочу морочить тебе голову. Пусть все будет честно. Нам необходимо выиграть этот конкурс. С другой стороны… Отдаваться какому-то старому козлу – это одно. А с тобой – даже приятно. И не надо мне рассказывать про моральные устои и прочую муть, не поверю! Или ты хочешь кусать себе локти из-за того, что мог меня трахнуть – но не сделал этого вопреки дурацким принципам?
Есть! Удар был нанесен точно в цель. В его глазах мелькнула совершенно звериная похоть, а потом он резко привлек ее к себе. Она запрокинула голову и совершенно искренне застонала, когда его руки, сильные и уверенные, прошлись по ее телу в захватывающем и бесстыжем танго, срывая последние лоскутки и открывая дорогу к наслаждению…
… Она лежала у него на груди и пыталась угадать, какое выражение лица может быть у самца-победителя. Ох, как он сейчас, должно быть, греет свое мужское самолюбие! Две бывшие однокурсницы подряд, сначала одна, потом вторая!
Приподнявшись на локте, она, пристально посмотрев на него, недоуменно вскинула брови.
– Тебе что-то не понравилось?
– Нет, все нормально, с чего ты решила?
– Да вид у тебя… Будто стакан уксуса выпил.
– Я тебя умоляю… – Вадик потрепал ее по волосам. – Не помню, как говорили древние римляне, но в переводе на русский их пословица звучит «Каждая тварь грустна после соития».
Наталья пожала плечами и, поднявшись к постели, отправилась к бару.
– Тебе налить чего-нибудь?
– Ой, Наташа, какая ты предупредительная, это что-то… Нет, спасибо, не хочу!
Она присела на край кровати с бокалом в руке и довольно пробежалась взглядом по крепкому обнаженному мужскому телу. Наталья почувствовала, что в ней снова просыпается желание. Она наклонилась и нежно поцеловала Вадима в шею.
– Вас не понять, девушка, – хмыкнул он. – То терялись от меня, то домогаетесь. Мало того, что сама соблазнила, так еще и подружку под меня подложила.
Наталья зло прищурилась:
– Вадик, она мне никакая не подружка! По-моему, я тебе уже говорила. Или ты на что-то жалуешься?
– Да нет, почему же, – пожал он плечами. – Мужская гордыня удовлетворена, Вика отработала получение контракта по полной программе… Правда, я ж теперь заимел еще одного врага.
– Еще не заимел, – мурлыкнула Наталья. – Результаты конкурса – завтра. Ох, с каким удовольствием я эту гадину выпру с работы! Считай, дорогой, что это тоже удовлетворение гордыни. Но женской.
– Странные вы создания – дочери Евы, – вздохнул он. – Тебе обязательно надо об нее ноги вытереть?
– Да, – жестко ответила она. – С особым тщанием. И, Вадик… Неужели ты сам не хотел ей отомстить?
Он потер рукой подбородок:
– Наташка, она, конечно, по отношению ко мне поступила мерзко, но время лечит… Это ты никак ей простить не можешь…