Всякий раз, когда я мечтал покинуть Кранчтаун, я представлял себе, как мчусь на винтажном мотоцикле (таком, который работает на бензине и шумит, как гигант, подавившийся куриной косточкой), возможно, останавливаясь, чтобы обернуться и взглянуть на город, съежившийся до миниатюры позади меня. В самых смелых фантазиях я представлял себе, как полечу на одном из частных самолетов, которые один или два раза в год приземлялись на обломках старого аэропорта, чтобы заправиться топливом, прежде чем отправиться обратно в города, где летающие аппараты были обычным делом.
Я не думал, что буду зажат между двумя предусмотрительно пристегнувшимися, хмурыми типами из КС на заднем сиденье двадцатилетнего автопривода, молясь, чтобы меня не забрызгало козлиной рвотой.
– Ужасная смерть. – Глаза козла сузились до щелочек, и я почувствовал, как сквозь шерсть бьется его сердце. – Похоронен в куче расплавленного металла. Раздавлен шинами восемнадцатиколесного грузовика. Раздроблен и перемолот, расшиблен в лепешку…
Каждый раз, когда он дергался, он был в дюйме от того, чтобы врезать мне по яйцам.
– Мы не умрем, – сказал я. Я даже склонялся к тому, чтобы напоминать козлу, как он тем же утром скулил о зеленых пастбищах, но не особенно хотелось навевать ему мысль о смерти.
Вместо этого я наплел ему историю, подсказанную президентом Бернхемом: что мы якобы возвращаем его Коуэллу для наблюдения в рамках важного обмена заключенными между НДС и Федеральной Корпорацией. Хотя он не был в восторге от возвращения на военную базу «Лагуна-Хонда» в Сан-Франциско, ему, казалось, нравилась идея быть ключом к какому-то договору дипломатических кругов.
– «Пытки, которые человечество придумывает для своего увеселения, – ноздри козла задрожали, – определенно, сделают дьявола безработным!» – Он приоткрыл один желтый глаз, чтобы посмотреть на меня. – Это строчка из шестой главы моих мемуаров.
Писатель. Господи. Интересно, откуда он взял все эти нейроны?
Мы прошли через реку там, где она поворачивала на север, по старому бетонному подвесному мосту. Он был расписан граффити, которые оставили после себя как сторонники, так и противники объединения. «ВМЕСТЕ МЫ ВЫСТОИМ, ПОРОЗНЬ – ПАДЕМ». «СВОБОДНАЯ АРИЗОНА. СОЖЖЕМ ТУТ ВСЕ ДО ОСНОВАНИЯ». «БЕРНХЕМА ДОЛОЙ». Еще через милю операционная система провозгласила о нашем прибытии на Международный Вокзал Кранч™ имени Дэви Стивенса Натта[41]. Горизонт за ним был затемнен неясным силуэтом агрофирмы, где размещался фирменный элеватор и обученные бригады охраны днем и ночью следили, чтобы никакие местные жители не приходили воровать со складов.
Сквозь пелену смога я едва мог различить громаду города на востоке.
Так далеко от дома я еще не забирался.
Как только распахнулись двери, двое агентов Кадровой службы выскочили из авто, и козел прыгнул за ними, всего на дюйм промахнувшись мимо моего левого яйца. Когда я попытался хоть как-то привести ноги в чувство, могу поклясться, коврик завопил. «Быть может, – подумал я, – авто было оборудовано сенсорной тканью». Я поспешил выйти из машины тихо и быстро, прежде, чем она начнет жаловаться на вонь скотного двора, которую мы оставили после себя.
– Скоро дневной поезд. – Громилы из КС даже словом не обмолвились в мой адрес с тех самых пор, как пришли вытолкать меня из офиса Бернхема, к тому же даже не улыбнулись. Но у них все же были тупые бейджики с именами, которые висели под голограммами, и этого вот звали Роджером. Из его ноздрей росла целая пихта волос, которая заметно спускалась к верхней губе (он даже не вынимал изо рта испаритель, когда говорил, а просто сдвигал его к уголку и говорил в обход него).
– Мы опаздываем. – У второго головореза из КС, Биффа, голова имела форму бетонного блока; у него была очень короткая шея, а пояс был обвязан таким количеством оружия, что он выглядел совсем как Воин 8-го уровня из моего любимого симулятора «Мир в огне: апокалипсис» – полуавтоматические винтовки, разрывные снаряды, револьверы на ремне. – Залезаем и поехали.
У меня была тысяча вопросов. Как нам перебраться через границу с Техасом, одну из самых труднопроходимых на континенте? Как нам избежать Денверских картелей, не умерев при этом в Пыльном Котле? Если я был никем и это стало моим прикрытием, разве присутствие личной охраны не выдаст меня с головой? Но я бы не стал спрашивать, ни за что на свете. Для крыс из КС не было ничего более возбуждающего, чем крошка, у которой возник тот или иной вопрос, и я не собирался давать ни одному из них повода выплеснуть свои знания на мне.
41
Д. С. Натт, как его обычно называли, был другом Марка К. Бернхема по братству в Гарварде (как отмечает Далия Тауэрс в своей фундаментальной биографии 2055 года «Парадокс Бернхема», многие предполагают, что Натт и Бернхем оказались в центре эпического скандала со списыванием в университете в 2020 году, когда они оба были старшекурсниками). Впоследствии Натт стал одним из крупнейших первоначальных инвесторов Предприятий «Кранч снэкс и фармасьютикалс©», когда Бернхем расширил свою деятельность в сфере бытовой электроники, одежды, мебели и даже бытовой техники. Натт был награжден постом в кабинете министров, после того как Бернхема избрали президентом в 2036 году, он исполнял обязанности министра обороны и наблюдал за печально известной Мартовской резней в 2042 году, в ходе которой были мобилизованы военно-воздушные силы, которые должны были сбрасывать бомбы на марш протеста, движущегося в сторону Белого дома.