Там он рассказывал про свои ощущения от начала и до конца подготовки заклинания.
Отец предложил пару раз в неделю практиковаться, и как только у он начнет более-менее быстро формировать заклинание, можно будет переходить к новому. В целом, ничего толкового он сказать не мог, только то, что самое сложное для него оказалось сплести две нити разных атрибутов в одну и удержать её от распада. Остальное, по его словам, не было трудным, просто потребовалось время, чтобы привыкнуть. На этом мы с отцом попрощались и отправились по разным комнатам. Немного подумав, я не захотел идти к себе, а направился к Хэйли. Как только открыл дверь, мелкая сразу проснулась.
— Дядя Артур, это ты? — сонно пробормотала девочка.
— Конечно же я, дяде Артуру страшно одному спать, разрешишь мне к тебе лечь?
— Ну ты даешь, такой большой, а боишься один спать, трусишка. Ну что поделать, так уж и быть, ложись со мной.
«Вот же маленькая зазнайка» — подумалось мне.
Я аккуратно лег рядом с девочкой, она обняла меня, и я практически сразу заснул крепким и безмятежным сном.
Городское кладбище. Не люблю это проклятое место и думаю, что многие солидарны со мной. Таинственный мир — этот некрополь. Казалось, что любое прикосновение к нему холодило душу. Кто знает, сколько тут мертвых: солдаты, сражающиеся за честь и отвагу, чиновники, разворовывающие государственную казну, матери одиночки, алкаши, пропивающие последнее имущество. Неважно, кем ты был при жизни, ведь после смерти мы все становимся лишь кормом для червей. Хотя, если у тебя были деньги, то твоим единственным подарком станет гроб подороже. Ладно, эти мысли слишком категоричны.
Похороны Лизы произошли с надлежащими традициями. Белый глазетовый гроб был буквально засыпан живыми цветами в венках и букетах. Найти живые растения в холодное время года труда не составило. В столице полно оранжерей, которые любезно предоставили цветы для похорон.
Большое количество людей собралось, дабы почтить память великолепной девушки. Черные одеяния были привычны в этом мире у европейцев, но народ не стал следовать традициям и вырядился в белоснежно-белую одежду. 'Яркую девушку стоит провожать в соответствующих ее улыбке нарядах.' — сказала одна из женщин. Священник читал молитву, пока коллеги и друзья негромко плакали, смахивая льющиеся слезы.
Я не решился стоять рядом со всеми. Не хватило духу или… смелости, чтобы показаться на глаза ее коллегам. Нас ведь часто видели вместе.
Примостившись на лавочке у старого дуба, я молча наблюдал за церемонией, иногда поглядывая на небо. Лёгкая прохлада аккуратно закрадывалась под одежду, щекоча кожу на спине, воздух, морозящий, но не обжигающий легкие, обдувал распущенные волосы, а выглядывающее из-за огромных белых облаков солнце приятно обогревало лицо. Погода буквально воспевала Лизу, а не оплакивала дождем, являющимся клише во многих фильмах.
Тело девушки было изуродовано пулями, но целители смогли вернуть ей прежний облик.
"Жаль, что жизнь зарождается из любви, ну а волшебство тут абсолютно бессильно." — подумал я.
Со временем люди стали расходиться, и лишь мистер Туле остался молча стоять у могилы девушки. Казалось, что его тяжелые брови стали еще более угрюмыми, веки приспустились, прикрывая усталые старческие глаза, из уголков которых выходили волнистые морщины.
Когда и старик решил уйти, он поймал меня взглядом и остановился. В один миг от него повеяло опасностью и врач медленно направился ко мне.
— Здравствуй, Артур, — произнес он. Я же не стал отвечать. Он не хотел слышать мой голос, это было понятно по его эмоциям. Поздоровался старик исключительно из вежливости. — Вижу, что ты жив… здоров, — говорил он тяжело. Его губы подрагивали от бушующих эмоций.
Проглотив ком в горле, старик присел на лавочку рядом со мной и продолжил свою речь.
— Как так вышло, Артур? — посмотрел он на меня в ожидании ответа.
— Бандиты… — коротко ответил я. Я прекрасно понимал, что все, что я ему сейчас скажу, не будет иметь никакого смысла. Старик винит меня, а мои оправдания могут сделать только хуже.
— Бандиты, значит… — протянул Туле. Его кулак сжался до треска костей. — Бандиты, да? Бандиты?! НЕТ!!! Это ты, Артур! — вспыльчивость главврача была ужасающей. Зубы старика скрипели, а все тело буквально излучало опасность, но когда я взглянул в его глаза, то увидел слезы. Слезы скорби, схожие со слезами любящего отца, которой только что потерял своего любимого ребенка.