Наматывая бинт на руку, я глянул в глаза сидящей на полу японки. — Если путь легкий, то лучше свернуть с него, — выдал я очередную мудрость, которую узнал еще в прошлом мире, и направился к висящим в зале боксерским грушам.
Целый час я колотил самую тяжелую из груш, не подключая ментальных способностей. Тело изнывало ужасной болью, а вся одежда промокла до нитки. От меня даже пар исходил.
— Быстрее. Быстрее… — бормотал я себе под нос и с каждым словом выбрасывал руку в натерпевшуюся грушу.
Ребята все это время пытались выполнить данное мной задание. У Харда получалось мало-мальски пользоваться своей энергией, не высвобождая все разом. Хоть крупицы эфира были недостаточно плотными для нанесения повреждений, все же для парня это невероятный прорыв. С Микасой же ничего интересного не происходило.
"Хотя бы коврик постелили, а то так до цистита не далеко."
Поколотив грушу еще минут пятнадцать, я устало сбросил с себя верх, оголив торс, и свалился на холодный пол.
— Блаженство, — пробормотал я, получая нереальный кайф от безделья.
— Слушай, Арт, — подошел ко мне Хард. Парень тоже был мокрый, словно под ливень попал. — Может, попробуем другой подход.
— Нет уж, друг мой, — ответил я, наслаждаясь прохладой пола. Я видел, что энергия внутри Харда работает, как механизм, который нужно всего лишь отрегулировать. — У тебя все прекрасно получается, продолжай в том же духе, только попробуй на этот раз добавлять больше силы.
Рядом со мной ударила желтая молния. Мы с Хардом резко отскочили в сторону и уставились на дивное зрелище. В руке Микасы сформировался двуручный меч, этакий цвайхендер, спрессованный из десятков тысяч молниеносных нитей. Молния била из него скопом разящих снарядов. Сие событие заставило нас с Хардом инстинктивно укрепить свои тела.
— Прекращай, Мика!!! — крикнул я девушке, не справляющейся с контролем.
После моих слов меч тут же разбился, издав звук треснувшего зеркала. Обессиленная японка упала на колени и устремила взгляд своих желтых глаз прямиком на защищенный от магии потолок.
— Почти получилось, — прошептала она. От девушки веяло разочарованием в собственных способностях. Чувствуя эту неприятную эмоцию, я подошел к Мике.
Присев напротив азиатки и положив руку на ее девичье плечо, я посмотрел на прекрасное, но раздосадованное лицо. — Ты же понимаешь, что не все дается так просто. Ты молодец, Мика. Смогла сотворить такое на первой тренировке, а теперь представь, что будет на второй.
Я довольно улыбнулся, чем вызвал чувство осознанности у девушки. — Открою тебе маленький секрет. Если хочешь добиться успеха в каком-либо деле, в тебе должна присутствовать доля безумия.
Отличная тренировка пошла на пользу не только ребятам, но и мне. Кто бы что не говорил, но это хороший способ отключить мозг днем и дать ему некоторое время для отдыха. Так как я работаю на себя, у меня нет четко установленного выходных. Поэтому я и пришел к тренировкам, просто, как по мне, безделье — не отдых.
Поболтав с ребятами, я хотел было уже собраться и вернуться домой, доделывать оставшуюся работу, но Микаса остановила меня своим мелодичным голоском.
— Артур, как насчет собраться где-нибудь и обсудить надвигающийся праздник, — улыбаясь во все тридцать два, произнесла желтоглазая. — Или у тебя уже есть планы, — с толикой грусти добавила она.
— Нет. У меня нет ни каких дел, — ответил я, с досадой посмотрев на порванные бинты.
"Опять новые покупать."
Девушка улыбнулась еще сильнее, хотя казалось, куда еще шире, и подлетела ко мне. — Давай у тебя!
Внезапное заявление японки сбило меня с толку. Я даже о работе и порвавшихся бинтах забыл.
— Мика, я, конечно… — Хард явно хотел донести в голову девчонки хотя бы капельку благоразумия и сдержанности, но ее строгий взгляд оборвал речь парня.
— Ну так что? — раскалив мое сердце щенячим взглядом, Микаса ожидающе хлопала длинными ресницами.
— А почему у меня? — задал я очевидный вопрос. Не хотелось бы, чтоб толпа школьников, а именно столько там и будет, разгромили мое новенькое жилище. Мой дом — моя крепость! Не позволю там бесчинствовать.
— У нас нельзя. Господин Одзава будет вечно приставать к нам со своими идеями и не оставит в покое, — пояснила Мика.
— У меня тоже не вариант, — дополнил снимающий верх Хард. — Отец отдыхает после Японии. Говорит, что там такое было, что все войны мира и рядом не стояли.
— Ого, да ты у нас подкачался.
Микаса туту же обратила внимание на новоиспеченную фигуру в прошлом очкарика, чем сильно засмущала парня.
— Ладно, — сдался я, хотя не особо и сопротивлялся. — Завтра едем ко мне.