— Мотор, начали! — сказал он в камеру. — Сегодня мы беседуем с Петром Никаноровичем Кулеминым, известным писателем-фантастом. Петр Никанорович, я прочитал отрывки из вашего романа, опубликованные в журнале «Паровоз»,
очень увлекательно написано! Захватывающе! Я не мог оторваться, все так загадочно... Я бы
даже сказал — сверхзагадочно! Как вам удается такое придумывать? Это невероятно! У вас есть особый доступ в информационное поле небес, так сказать?
В сверхзагадочном, как вы говорите, мире моего романа я знаю почти каждый закоулок, а вот в нашей жизни я растерялся, — грустно сказал Кулемин. — До недавнего времени мне казалось, что от меня что-то зависит, а вот сейчас пропали мои дети — мой сын с женой, Леночкины родители. Они ученые, медики, работали в Нигерии, спасали людей, а их взяли в заложники. А я вот бессилен что-либо сделать! Могу только сидеть и ждать информации. Я вынужден надеяться только на чудо! В фантастике чудо — это норма. А вот в жизни, к сожалению, не всегда так бывает...
Стоп! — скомандовал журналист и повернулся к деду Лены. — Мне вот что в голову пришло. Вам не предлагали, как родственникам, записать обращение к бандитам?
Давить на жалость? — Петр Никанорович призадумался. — Думаете, поможет?
Кто знает, нужно все испробовать, — пожал плечами журналист. — Это, конечно, не наш формат, но я попробую что-нибудь сделать. Вот моя визитка, будем на связи.
Спасибо. — Дед чуть не прослезился от благодарности. — Ленок, неси всем чай и кофе!
Когда Лена на кухне накрывала на стол, в дверь позвонили. Это была Марина.
Как вы узнали наш адрес? — удивилась Кулемина.
А я его знала, — сообщила женщина. — Лена, скажи, я тебя обидела чем-то? Ты так странно исчезла из ресторана. Я тебе фотоаппарат вот принесла и бабочку.
Марина достала из сумки фотик и стеклянную коробку и положила на стол.
Леночка, что же ты не говоришь, что у нас гости? — удивленно спросил Кулемин, выглядывая из комнаты. — Разрешите представиться: Петр Никанорович Кулемин.
А я Марина. Я работала вместе с вашим сыном и невесткой в Нигерии.
Ах ты господи, проходите же ко мне в кабинет! — пригласил дед. — Интервью уже закончилось, я только журналистов провожу.
Марина зашла в комнату, убедилась, что там никого нет, и подошла к с голу Петра Никаноровича. Она стала искать что-то среди бумаг, на полках с книгами, просмотрела папки Лениного отца. Когда Лена зашла в комнату, Марина сделала вид, что изучает библиотеку.
— Богатое творчество у твоего деда, — сказала она.
Лена с недоверием посмотрела на женщину.
Мариночка, расскажите же все, что вы знаете, — попросил дед, заходя в комнату.
Конечно-конечно, спрашивайте, что хотите, — натянуто улыбаясь, сказала гостья,
Ближе к вечеру, когда Лена сидела за компьютером и просматривала последние новости о Нигерии, дед вошел в ее комнату.
Марина ушла, — сообщил он.
А зачем она приходила? — поинтересовалась Лена. — Вы так долго разговаривали.
Она хочет помочь твоим родителям.
Каким образом?
Она попросила одни бумаги... Разработки отца какой-то вакцины, которые он начинал делать еще здесь, в Москве.
И ты отдал? — испуганно спросила Кулемина. — Дед, тут что-то нечисто.
Почему ты так думаешь?
Мне показалось, она рылась в бумагах,
Может, показалось? — предположил Петр Никанорович и включил телевизор. — О, начинается передача про меня.
Как ни странно, вместо полноценного интервью, которое полдня снимали, показали только какие-то обрывки фраз. Про заложников в Нигерии вообще не было ни слова, что очень расстроило деда. Он взял визитку журналиста
и попытался дозвониться ему, но в трубке были слышны только длинные гудки.
Вечером Лера вернулась домой и застала отца, сидящего за столом, положив голову на руки.
Пап, ты спишь? — спросила она.
Нет, не сплю. Сон закончился, — не отрывая голову, ответил Новиков.
А чего ты тут сидишь?
Андрей Васильевич молча встал, помог дочери снять куртку.
Хорошо, что ты пришла. Я волновался, — грустно сказал он.
А где твоя Маша?
Маша ушла.
Куда? — удивилась Лера.
К маме, домой.
Насовсем?
Думаю, да. Садись ужинать.
Лера села за стол и задумчиво посмотрела в окно. Там в соседнем доме загорались по одному окна, и кто-то кого-то, конечно же, ждал.
Аня вошла в мастерскую, где Лиза уже накрыла стол, и кинулась папе на шею.
С днем рождения!
Спасибо, малыш! — улыбаясь, сказал папа и заглянул в подарочный пакет. — Ну-ка, что у
нас там? «Архитектура старой Москвы»? Анечка, спасибо! Но ведь это такая дорогая книга...
Подумаешь, я продала свой ноутбук, мне для тебя ничего не жалко, — отмахнулась Аня. — Шутка, На завтраках сэкономила.
Давайте за стол садиться, — предложил Михаил Алексеевич.
Максим Агеев разлил шампанское и произнес первый тост:
— Миша, за тебя! Мы с тобой знакомы недавно, а я как будто знаю тебя всю жизнь. Такого партнера у меня еще не было. С тобой очень легко работается. Я считаю, что с твоим приходом наш проект обрел новую форму, В общем, за твой талант!
Выпив за Аниного папу, все четверо принялись за салаты.
Лиза, я такого вкусного салата никогда не ел, — заметил Агеев.
Максим, вы мне льстите, — смущенно ответила Лиза. — К тому же я забыла добавить в салат орехи.
У Лизы зазвонил мобильный, и она взяла трубку.
Алло? Я сейчас не могу. У нас день рождения. Да не у меня. Где? В мастерской сидим,
Кто это был? — спросил Михаил Алексеевич, когда Лиза отключила телефон.
Сегодня вечеринка у знакомых поэтов, — объяснила она. — Литературную премию обмывают. Приглашали приехать.
— Пускай сюда приезжают, — предложил Анин папа, — вместе попразднуем. Это же твои друзья!
Через полчаса мастерская наполнилась Лизиными знакомыми. Как-то незаметно все забыли, что у Аниного папы день рождения, и тосты пошли только за поэтов.
За нашего гения, которого догнала литературная премия! — провозгласил поэт в тюбетейке, и все зааплодировали.
Они все стихами разговаривают? — тихо спросил Агеев у Михаила Алексеевича.
Тот только пожал плечами.
— Может, пойдем покурим?
Мужчины вышли из-за стола, и Аня бросилась за ними — все трое чувствовали себя лишними на этом празднике.
Когда полная поэтесса в боа и с мундштуком в руках произнесла очередной тост за Галицкого, Лиза не выдержала.
Вообще-то мы день рождения Миши праздновали, — сказала она, — но можно, конечно, и за поэзию выпить.
За Галицкого! — закричала компания.
Усвоив, что мужчинам нравится проявлять свою силу, библиотекарь Светочка уговорила Степнова помочь ей с книгами, и поздно вечером замученный физрук таскал стопки учебников туда-сюда по библиотеке.
— Виктор Михайлович, вам не тяжело? — заботливо спросила Света, глядя, как он прогибается под тяжестью книг. — Давайте я вам помогу.
Она попыталась снять часть книг, Степнов увернулся, из-за этого вся стопка зашаталась и книги повалились на пол.
— Ой, простите, я хотела только помочь. Сей
час все соберу! — Светочка нагнулась за книгами
и столкнулась лоб в лоб со Степновым.
Физрук крякнул и потер ушиб.
Светочка, давайте вы будете собирать книги и мне подавать, — предложил он, опасаясь других травм. — Я вот так и не понял, зачем вы эту перестановку затеяли?
Я давно собиралась, да все руки не доходили, — ответила Света. — И потом, я бы сама ни за что не справилась.
Нагрузившись книгами, Виктор Михайлович на полусогнутых ногах зашел в подсобку. В ту же минуту послышался жуткий грохот и вопль физрука. Светочка кинулась к двери.
Вы не ушиблись?