— Рани…
Губы лорда коснулись маленького ушка, прошлись по изгибу шеи, легко подразнили поцелуем чувствительное местечко под ключицей…
Девушка прерывисто вздохнула.
— Рэй…
Договорить ей не дали. Мягкие касания спустились ниже, к самому вырезу лифа, умелые руки, быстро расстегнув застежки, освободили из плена одежды потяжелевшую грудь и накрыли жаждущие ласки соски — темные, напряженные, ярко выделяющиеся на белоснежной коже… Приглушенно ахнув, Рани закусила губу, сдерживая стон. Как сладко…
А искуситель не останавливался. Он нежно сжал полновесные полушария, вынуждая девушку выгнуться и умоляюще всхлипнуть, а потом, резко свел ладони. Движения стали быстрее, наслаждение — острее, мучитель — изощреннее…
Тихий стон нарушил вязкую тишину пещеры, срывая с Рании последние покровы стыдливой сдержанности. Одно движение — и шелковое одеяние оказывается у ног герцогини, а мужчина, не давая ей опомниться, уже покрывает поцелуями нежное лицо, захватывая в плен приоткрытые губы и проникая в их жаркую глубину. Чувственный отклик девушки горячей волной проходится по телу мужчины, вынуждая того теснее прижиматься к податливой плоти, мягким воском тающей в его руках, яростнее впиваться в беззащитные уста, охотно открывающиеся ему навстречу, и хрипло стонать, ощущая прикосновение маленькой ладошки к средоточию своего желания.
Нежные пальчики шаловливо пробежались по бархатистой поверхности, чуть сжали основание и дразняще прошлись по всей длине.
— Рани…
— Я здесь, мой лорд, — тихий искушающий шепот растворился в пространстве, заставляя герцога покориться и отдаться на милость этих искусных ручек. Уроки прошлых ночей не прошли даром. Девушка знала, как заставить мужчину испытывать все муки террии, и умела принести сладкое избавление от них.
— Не сейчас, — перехватывая настойчивую ладошку, шепнул герцог. Он провел рукой по мягкому бедру жены, спускаясь к жаркой расщелине, легко скользнул пальцами в ее влажную глубину, одновременно захватывая губы девушки в томительный плен. Всхлип… Еще один… Изощренная сладкая пытка… Она все длится, заставляя забыть обо всем.
Секунды, минуты… Время остановилось, наблюдая за страстными ласками супругов.
Рани не успела заметить, в какой момент под ее спиной появилось каменное ложе. Она не почувствовала холод жертвенника и жар ритуального огня… Не расслышала слов призыва. Нет.
Ее тело парило в неге первого соития. Краткий миг боли быстро забылся, растворяясь острым наслаждением. Девушка раскрывалась навстречу мужчине — подстраиваясь под него, принимая, подчиняясь, отдаваясь…
Древние движения, плавящаяся суть, жар страсти… Рания горела в огненном удовольствии, ничуть не удивляясь тому, что мужское тело, в ее объятиях, меняется, становясь намного массивнее и больше. А в какой-то миг, она поняла, что привычный облик мужа изменился, но это не отпугнуло ее. Напротив. Золотые пластины, прикасающиеся к разгоряченной коже, вырывали стоны наслаждения, нечеловеческие глаза, глядящие на девушку из черных провалов, казались самыми родными на свете, суровые черты покрытого россыпью блестящих чешуек лица вызывали желание навсегда запомнить их такими, а тяжесть нависшего над ней мужчины, была необходима ее телу, как воздух…
Размеренный ритм нарастал, становился быстрее, проникновения — глубже, наслаждение — невыносимее… Рани казалось, что она потерялась в вихре захлестывающих ее эмоций. Внутри скручивалось знакомое томление. С каждой минутой, оно становилось сильнее, подчиняя себе все существо девушки, раскрываясь навстречу мощным движениям мужчины и переплавляя этих двоих в единое целое. Глухой стон, вырвавшийся из груди герцога, совпал с протяжным всхлипом Рании. Последняя преграда рухнула, погружая супругов в небытие. Герцогине казалось, что она видит распахнувшиеся за спиной у мужа темные крылья, все завертелось у девушки перед глазами, короткий миг — и вот уже старый алтарь оказывается далеко внизу, а прямо над ней раскрывается каменный свод, и далекие звезды становятся близкими и осязаемыми.
— Рэй! — вырвался удивленный возглас из груди Рании.
Лицо мужа — изменившееся, одухотворенное, такое узнаваемое даже в новом облике, — склоняется над ней, и девушка теряет себя под взглядом горящих огненными всполохами черных глаз. Ее больше не пугает этот взгляд. Нет. Он притягивает к себе, манит, обещает любовь и защиту…