Так что домой отец и еще один удачливый гоблин вернулись героями. Ну, то есть бойцами. Конечно, деньги у них сразу отобрал шаман Анкус – как раз, чтобы платить клановый налог, но взамен им всей деревней построили по новому дому, надавали всякой утвари в хозяйство и разрешили взять в жены любую местную девушку – тем более, что почти любая была не против. Так наша семья и получилась. Теперь наш отец считается в деревне уважаемым человеком – как боец самого Угера, и еще четырежды ходил с ним на войну. Каждый раз с ним уходили и другие несемейные парни, и каждый раз многие гибли – но теперь в деревне целых пять бойцов, и они могут говорить с шаманом на особом языке.
– Ма, а кто такой наш шаман? Он великий воин?
Шаман Анкус был нашей деревне всем сразу – главой, шаманом, целителем и основателем. Деревня, кстати, называлась Анке – это он ее так назвал восемь лет назад, когда впервые пришел сюда. Анкус – именованныйгерой, совсем как тан Угер. Говорят, что он может обратиться прямо к Великому Богу на своем алтаре. Но, кажется, никогда этого не делает, потому что Бог не любит, когда его отвлекают по пустякам. А для Бога в нашей деревне все, что есть – пустяки. Вот сотник Угер…
Кажется, на этом месте я все-таки заснул.
***
Вечереет. На самом деле, прошло уже дней пятнадцать. Сегодня Отуз пасет козу, а мы с Чинком, с переменным успехом преследуя хуесов по кустам, выбрались на Голый Холм. Холм выше утопающей в кустах деревни, с него видна дорога к солнцу (к югу то есть) и виден второй, Алтарный Холм – по другую сторону деревни. Туда просто так ходить не стоит – там алтарь шамана Анкуса. Дело сделано – у нас в мешках на спине по шесть битых хуесов, и вообще мяса заготовлено столько, что впору им торговать – но в этом вопросе мы должны дождаться отца. Еще мы научились кое-как стрелять из наших луков и даже пару раз сбили с деревьев вумбриков – что тоже еда. А еще мы почти постоянно бегаем, лазаем или хотя бы крадемся, и это не зря – у меня все-таки прибавилось по очку в силе (2/5), ловкости (2/5), выносливости (2/5) и даже живучести (3/5), а сегодня – еще и в чуйке (3/5). Чуйка – это, кажется, смесь восприятия и интуиции, но справок мне теперь не пишут. И пришли мы сюда не просто так – мы учимся драться на тыках.
Это очень досадно – я знаю много приемов фехтования, но ничего не могу. Слишком мало силы и ловкости. Чинк вон ничего не знает, но он до сих пор гораздо здоровее меня, его тыка больше и тяжелее, и он с легкостью лупцует меня со всех сторон. Это не со зла, но драться вполсилы Чинк тоже не умеет. Правда, мы держим тыки с обратной стороны – чтобы никого не проткнуть. Иногда, уходя от очередного тычка, удается вовремя упасть и укатиться в траву – но когда Чинк в азарте, это спасает ненадолго. Вот Отуз – помягче, его уже можно победить… но это не так интересно.
– Залипон, смотри! Телега!
По пастбищу, где вьется наша пыльная дорога, ползет телега, запряженная крупным серым ослом. Перед ней тяжело шагают два крупных гоблина, и ослик у них в поводу. Внутри кто-то лежит… двое.
– Это наши с войны идут! – смекнул Чинк, – этот передний – отец! Да! ДА??
А я не могу еще ничего разобрать, и вообще – ноги дрожат. Потому что дошло: может быть, это отец впереди и ведет к нам телегу с добычей… а может быть – он как раз в телеге, и его к нам везут…
Живо вспоминается, сколько я в той жизни перебил гоблинов, и как это, на самом деле, легко делать. Если только ты сам – не годовалый гоблинский шкет по прозвищу Залипон.
И мы медленно, на неверных ногах спускаемся с холма к ним навстречу.
Отец! Это он ведет ослика! Теперь уже можно бежать как угодно. Наши гоблины – великие воины! И они ведь везут не только тела погибших, но и добычу? Да? А может быть, в телеге даже не убитые, а раненые?
Зульк, гоблин, боец. Ранг F 2.
Это отец. Он мог бы быть в доспехе и с оружием, но нет – все это лежит где-то в телеге, а сам он одет в простой тканый саламан без рукавов. Это, в общем, майка с широким вырезом, но длиной почти до колен – на женщине может смотреться платьем, а на мужчине… саламан.
– Чинк? Ранк? Вы что – тоже на войну собрались? Ранк, постой… у тебя что – системный ник? Игрок?! Это как еще?
– Да, отец. Это уже несколько дней так…
Новость оказалась острой – даже мертвые в телеге заворочались. Точнее, один из них – разлепил глаза и кое-как улыбнулся. А вот второй был мертвый совсем. Мы вместе шли к деревне.
Дорога наша кончается на площади – круглой и пыльной площадке в окружении плодовых деревьев, под которыми прячутся жилые домики. Деревня Анке – тупиковая, с юга у нее дорога, холмы и поля, а с трех других сторон – спуск в долины и лес до горизонта. Сама деревня – четырнадцать жилых домиков, разбросанных под деревьями, и сколько-то разных хозяйственных сарайчиков. Слух о возвращении воинов каким-то образом опередил нас, и на площади уже ждут – примерно с полдеревни, и даже сам шаман Анкус. Кстати…