Кай смотрел девушке вслед, пока она не скрылась из виду, а затем пошел в лес. Хильде еще долго казалось, будто она слышит стук топора по дереву. Девушка взглянула на небо, заметив чуть алую луну. Плохой знак, подумала она.
Проходя мимо кузни, она бросила взгляд на чужака. За три дня, что он делил с ними кров и стол, она немного привыкла к нему. Хильда, как и многие, не очень жаловала чужаков, но если человек нуждался в помощи, то она всегда бы эту помощь оказала. Даже если это был не островитянин. Однако милосердие и доброта девушки, не распространялись на врагов ее народа. В ней текла кровь ее предков, и она добавляла девушке безжалостности и необузданности по отношению к ним.
Хильда остановилась на мгновение, разглядывая юношу, услыхав девичье хихиканье неподалеку от себя. Она обернулась, увидев Урсулу и Сигрид, которые с явным интересом глядели на нового помощника кузнеца. Уже через три дня пребывания в деревне Иаков успел взволновать не одно девичье сердце. И Хильда об этом знала.
Девушки, то и дело сбегались поглядеть на нового пришельца. В Бландаре редко, когда происходило, что-то интересное, как впрочем, и в любой другой деревне на Скеллиге. Хильда немного поморщилась, глядя на смеющихся барышень. Поставив ведра во дворе, она направилась на кузню. Балдер завидев девушку, весело поприветствовал ее:
— О-о-о, здравствуй, Хильда, — Балдер дружелюбно распростер потные руки, — давно ты не заглядывала. Твоему отцу нужен новый топор иль броня?
— Нет, — вежливо отвечала она, — спасибо. Ваши топоры до сих пор, верно, служат моему отцу. Он лелеет их, как своих сыновей, — при воспоминании о братьях Хильды, Балдер приуныл, вглядываясь в холодные глаза девушки. Иаков, отбивавший молотком новый топор, который им предстоит сегодня завершить, внимательно вслушивался в разговор. — Как вы поживаете, дядя Балдер? Работа идет? — спросила она, и кузнец, понял, что вопросы заданы лишь из холодной вежливости, и визит она нанесла не ему.
— Все хорошо, Хильда, — ответил он, почесывая гладкий подбородок. Мужчина обернулся глядя на Иакова. — Парень неплохо справляется. Думаю, научу его еще кой-чему, и из него выйдет толк.
Иаков, как раз опускал раскаленное острие топора в холодную воду, и клубы пара вздымались вверх. Балдер подошел к нему, критически оглядывая, исполненную работу.
— Неплохо, но нужно еще отполировать, и отделать резьбу на лезвии по краям, — заметил он. Юноша покорно кивнул, смахивая пот со лба. Его глаза встретили любопытствующий взгляд девушки,
Хильда решила вернуться домой, где ее ждала мать. У дома она встретила отца в компании еще нескольких мужей. Они явно куда-то собирались. Девушка заметила их начищенное до блеска оружие.
— Отец, — обратилась она к нему, осторожно ступая вперед.
— Дочь, — он спрятал топор за спину, надевая кожаные перчатки. — Мы отправляемся в лес. Твоя мать уже знает обо всем.
Хильда продолжала смотреть на них недоумевающим взглядом.
— Что? Вы на охоту? — она помотала головой, смахнув косу с плеча.
Один из их маленького отряда выступил вперед.
— Да. Говорят, — начал он, надевая рогатый шлем, — в лесу неподалеку от рощи дуба Геддинейт нашли следы чудища. Как у волка, но больше! — Воскликнул он, показательно расставив руки.
Бьорн вздохнул.
— Мы хотим убедиться, что оно не пришло к нам. И не придет, — добавил он, чуть помолчав. Он посмотрел на дочь, заметив ее обеспокоенный взгляд. — Мы расставим ловушки.
— А если кто-то из невинных людей попадет в эти ловушки?
— Значит такова его судьба, — мрачно ответил он, надевая свой шлем на голову.
Собравшись, мужчины двинулись прочь.
— Отец, — протянула она стальным голосом, уходящему отцу, — обещай, что вернешься. Не дерись с чудищами, это не твоя забота.
Бьорн не ответил, лишь кивнул. Слова застряли в горле. Он знал, что не может ничего обещать, но и лишний раз волновать дочь он не хотел. После смерти сыновей, он поклялся всеми Богами защитить дочь, и он это сделает, даже если придется заплатить своей жизнью.
Девушка смотрела отцу вслед пока, он не скрылся из виду. Но как только она собиралась зайти в дом, к ней подбежали Сигрид и Урсула.
— Здравствуй, Хильда, — с улыбкой пролепетала Урсула. — Ты не забыла про праздник Снорре?
Хильда вежливо улыбнулась. Урсула и Сигрид были дочерями друзей ее отца. Веселые и взбалмошные, они нравились Хильде, хоть иногда она порядком от них уставала.
— Конечно же, нет, — спокойно ответила она.
Сигрид забавно поморщила веснушчатый носик. Она считалась чуть ли не самой красивой девушкой на деревне, из-за своих длинных огненных волос.
— А, знаешь, сегодня вечером мы будем играть в кругу… — лукаво протянула она.
— А, чужак там будет? — не выдержала Урсула, за что получила гневный взгляд Сигрид.
Урсула продолжала глядеть на Хильду своими большими синими глазами, которые казалось сейчас и выпадут от любопытства. Хильда подняла ведра с водой.
— Что ж если вам так интересно, спросите его сами, он ведь не немой.
Девушки недовольно поморщились, но ничего не сказали. Хильда занесла ведра в дом, поставив у печи. Мать пекла пирожки. Белой от муки ладонью женщина почесала лоб, оставив на нем следы. Хильда молча подошла к ней, стерев муку с него.
— Отец ушел в лес, — сказала она, как бы про себя.
— Я знаю.
Женщина продолжала лепить пирожки. А Хильда молчала, рассматривала мать. Астрид некогда слыла первой красавицей. Ее отец был одним из известнейших воинов Скеллиге, верным слугою короля Брана, да самой его смерти.
Гордый подбородок, прямой крупный нос. Тонкую бровь, пересекал маленький шрам. Характером Астрид была под стать своему роду: своенравной, умной и сильной женщиной. Хильда даже не знала на кого же больше она походит. Она была несколько иной, чем ее мать, и вместе с тем, ужасно на неё же походила.
С ее братьями было проще. Езельдан был старше и отличался медвежьим терпением и спокойствием. Он во всем старался походить на отца. Исилвар же, напротив был порывист и весел. Вокруг него всегда сновала толпа таких весельчаков, как и он сам. Но ни живой ум Изильдана, ни воображение и догадливость Исилвара, не спасли их во время шторма.
— Покорми свиней, Хильда, — мать обратила к ней свой туманный взор. — Твой отец вернется к вечеру. Он так сказал.
Хильда молча взяла ведерце с овсом и пошла на двор.
Вечер спустился на Бландаре и жители поспешили в корчму, которая очень скоро наполнилась гулом людей. Внутри по сторонам стояли длинные столы и лавы, а в центре осталось полно места для танцев, и других забав молодежи. Железные люстры с множеством свечей, освещали просторное помещение корчмы.
Хильда оглянулась вокруг. Люди повсюду смеялись. Ее отец сидел рядом с Иваром и Кайем, пока Вигге в конце корчмы весело отплясывал со своей женой. В одной руке он держал кружку пенящегося пива. Смех людей, казалось, был слышен до самого Ундвика.
Девушка нашла себе место в компании остальных сельских девиц, которые до ее прихода, куда-то глядели, весело перешептываясь друг с другом. Хильда подсела к ним, и они тут же налили ей светлого пива. Девушка была голодна, а потому к пиву, оторвала себе кусок поджаренной на вертеле свинины.
Сок стекал по хрустящей корочке, мясо отдавало приятным ароматом специй, отчего у Хильды потекли слюнки. Сигрид, последовала ее примеру.
— Маргрета сегодня весь вечер любуется Тореном, — шепнула Урсула, девушкам, наливая себе вина. — Все еще надеется, что он возьмет ее в жены.
— Но ведь, Торен уже выбрал Герду, дочь старейшины, — заметила Хильда, запивая мясо пивом. Девушка потянулась к тарелке с тушеной капустой.
Сигрид проглотила последний кусок мясного пирожка, запив медовой наливкой.
— И не мудрено, — молвила она, убирая волнистую прядь со лба. — Кто бы предпочел дочь мясника, дочери старейшины?
Маргрета хотела было, что-то добавить, но внезапно воскликнула, показывая на Иакова:
— Смотрите, смотрите он пришел!