ФИЛЬМ. Джин Хэкман, Оуэн Уилсон, Владимир Машков, Хоаким Де Альмейда… Разные страны, разные поколения и одна и та же печальная участь – попасть в фильм Джона Мура «В тылу врага». Эти отважные люди, согласившиеся сниматься в этой картине, работают на пределе того, что им позволили в ней сделать начинающий режиссёр, малоизвестный, но очень заносчивый оператор и двое братьев-сценаристов Джим и Джон Томасы, давно известные широкой общественности как мастера писать различные захватывающие истории со смыслом обратно пропорциональным количеству действия на экране на единицу времени.
Братья Томасы – мастера придумывать экшн-сцены. В сюжете нового фильма по их сценарию таких сцен действительно много: крушение самолета, бег Бернетта по заминированной местности с чередой взрывов, дуэль солдата и вражеского снайпера в исполнении Владимира Машкова, заканчивающаяся сильной по эмоциональному настрою, но слабой по своей вероятности развязкой. Невероятного в картине вообще получилось очень много, и ближе к середине можно смело переставать вдумываться в логику происходящего и просто следить за перемещениями Бернетта по вражеской территории. «В тылу врага» не только изобилует сюжетными недоработками, но и заимствованием целых эпизодов из других фильмов. Основной конфликт, ставящий вопрос, стоит ли спасать одного человека, рискуя при этом жизнью многих, сильно упрощен по сравнению с «Рядовым Райаном». Декорации и надписи на стенах боснийских развалин напоминают Сталинград во «Враге у ворот», финальная дуэль также напоминает фильм Анно. Эпизод с прячущимся в грязи Бернеттом похож на сцены с мажущим себя глиной Шварценеггером в «Хищнике». Несмотря на то, что последнее – самоплагиат («Хищник» снят по сценарию тех же Томасов), что несколько смягчает вину, сюжет фильма «В тылу врага» все равно в итоге напоминает все вокруг, кроме самого себя.
Но если в некоторых предыдущих фильмах по сценариям Томасов сюжетные недоработки с лихвой компенсировались умелой режиссурой, скажем, Джона МакТирнана в том же «Хищнике», то в фильме «В тылу врага» малоизвестный Джон Мур не только не сглаживает своей работой сценарные недостатки, но и усугбляет их. Как и многие начинающие режиссёры, Мур допускает большой просчет в отношении к зрительскому восприятию фильма: в его работе такой избыток «поясняющих» флэшбеков (вовсе не обязательных для того, чтобы мы поняли, что режиссёр хочет сказать), что со временем это начинает раздражать. Ведь все то же самое можно было сказать в подтексте, без разжевывания и раскладывания по полочкам. Отдать должное Муру можно только за то, что он не стал выводить какую-либо мораль или военно-патриотическую агитацию про целесообразность американских «миротворческих» актов. «В тылу врага» – это незатейливый боевик от начала и до конца. Карикатурность боснийских сепаратистов, выставленных невежественными и жестокими идиотами без какого-либо объяснения их поведения, вполне оправдана низким смысловым уровнем всего фильма.
Довершает начатое остальной съемочной группой оператор фильма, явно внимательно читавший учебники по своему мастерству. «В тылу врага» – фильм очень быстрый, задуматься на секунду не дают не только Бернетту, потому что в таком случае его тут же убьет снайпер Саша, но и зрителю – потому что думать здесь не над чем. Операторская работа под стать: она не просто очень быстрая и рваная, в нее включены большинство из используемых на сегодняшний день приемов. От рапидов, наездов и трансфокатора до крупных планов, панорам и тех средств, которые большинство людей на экране видели, но названия которых известны слушателям специального курса по операторскому мастерству. Камера не хочет останавливаться ни на секунду, даже когда речь идет о простом диалоге двух рядом стоящих людей. И все бы ничего, если хотя бы один из использованных приемов был действительно к месту… А так – всего лишь бессмысленное поигрывание техникой. Вот и остается после всего этого хорошим актёрам играть слабые сценарные идеи, стараясь при этом попадать в рамку постоянно меняющей свое местоположение камеры. А жаль, Оуэн Уилсон в этих условиях способен сыграть мужество молодого солдата, а Машков – злодея, имевшего все перспективы стать колоритным персонажем у какого-нибудь другого сценариста.
ОЦЕНКА. 6. Динамичный боевик с большими, необоснованными претензиями по части оформления скудного на мысль содержания и актёрами, которым совершенно нечего играть.
«Ванильное небо»
СЮЖЕТ. Джеймс Эймс (Круз) – преуспевающий молодой человек, у которого есть все, что нужно для счастья: девушка Джулия (Диас), лучший друг Брент (Ли) и куча денег, оставшихся в наследство от отца. На своем Дне рождения привыкший добиваться в жизни всего, чего только захочет, Джеймс знакомится с девушкой Брента Софией и уводит у друга буквально из-под носа. Наутро он встречает Джулию, которая предлагает подвезти его до работы, но неожиданно начинает разговор о том, что он ее предал, и в гневе направляет машину под откос. Джеймс обнаруживает, что у него изуродовано лицо, после чего его счастливой жизни приходит конец. Но однажды врачи сообщают ему, что нашли способ восстановить лицо, а София признается ему в любви. Он с трудом верит в случившееся, ведь это похоже на какой-то очень сладкий сон… А что если это и правда только кажется Джеймсу? И где проходит та граница, которая отделяет его сон от реальной жизни?
ФИЛЬМ. Открой глаза. Ты сидишь в кинотеатре и досматриваешь новый фильм Камерона Кроу. Том Круз стоит на крыше небоскреба. Над ним – небеса ванильного цвета. Это Находка. Она не имеет никакого значения в сюжете, но зато дает название всему фильму.
За кадром звучит популярная американская музыка. Как и в течение всего фильма. «If The God Was One Of Us» или что-то вроде того. Эти вещи придуманы самим Кроу. Насчет остального ощущение у тебя такое, что другой, менее романтичный вариант этой истории ты уже где-то видел. Его снял в 1997 году испанец Алехандро Аменабар, перебравшийся нынче в Голливуд, чтобы снимать в кино бывшую жену Тома Круза. Странно, все как будто перемешалось. Девушку, главную героиню, снова зовут София. Ее снова играет Пенелопа Крус. Имеет ли она какое-то отношение к почти что своем однофамильцу Тому Крузу? И почему она – единственная из персонажей, кто в римейке сохранил принадлежность к Испании? Остальных зовут Джеймс, Брент, Джулия, и они говорят без капли иностранного акцента. Все как будто перемешалось.
Ты точно помнишь, что Аменабар снял фильм, который еще задолго до «Шоу Трумэна», «Шестого чувства» и «Матрицы» поднимал животрепещущую в Голливуде последних лет тему: человек не осознает, в реальном ли мире он живет, или в вымышленном. Но если у Аменабара запутанность сюжетного конфликта с флэшбэками и несоответствием сна и реальности была только на пользу психологической драматической истории, то романтично-сентиментальный стиль Камерона Кроу к фильму с таким сюжетным конфликтом как-то не очень подходит. От загадочной недосказанности, от правдивого отображения конфликта лучших друзей из-за девушки, от жгучей ревности колоритной фамм фаталь не остается и следа.
Несмотря даже на то, что сценарий фильма Аменабара переписан практически слово в слово, от «американизмов» уйти все же не удалось. Когда Эдуардо Норрьега рассматривал фотографии Крус в оригинале, все было очень мило и цивильно. Круз, конечно, не мог не найти фотографию девушки обнаженной. Когда ревнивая любовница-брюнетка собирается отправить себя и изменившего ей парня на тот свет, она говорит о Боге. Камерон Диас, до фамм фаталь явно не дотягивающая, в этом эпизоде говорит о минете. Когда Крус снимает маску с Норрьеги после операции, он прикладывает свой палец к ее губам, а затем к своим. У Кроу Крус говорит что-то про уши своего любимого, а потом с игривой улыбкой подтверждает, что и с остальным лицом у парня все тоже очень даже ничего. Одну из лучших сцен в первоисточнике Аменабара – пантомиму Софии под дождем – Кроу вообще выбросил. Все это создает после фильма только одно впечатление: все предыдущие фильмы Камерона Кроу были отражением его индивидуальности, ничто не сковывало его самовыражение. Здесь же режиссёр, который впервые взялся за постановку фильма не по своему оригинальному сценарию, тщетно пытается преобразовать чуждый ему сюжет на свой лад. В результате получается вроде бы неплохо для Голливуда, но американизация этой истории на пользу не пошла. Строгость заставляющего разум метаться из стороны в сторону сюжета заменена сладким романтическим ореолом. Своих собственных плюсов у «Ванильного неба» нет (если не считать плюсом нарезку из кадров жизни главного героя, которая проносится у него перед глазами в решающий момент), а те, что есть, отношения к Камерону Кроу и к этому фильму не имеют, ведь их создатель – Аменабар.