Распространение буддизма «вширь» бросало вызов, на который буддисты, верные своему принципу упая-каушалья (санскр.), ответили радикальной переоценкой всех своих прежних ценностей. В чем заключался этот вызов? Своим демократизмом и отказом ставить способность человека к духовному развитию в зависимость от его социального происхождения буддизм привлекал множество людей из разных прослоек — и далеко не только самых обездоленных (часто это были разбогатевшие, но не очень именитые семьи, или люди не очень почитаемых профессий, типа ростовщиков или куртизанок, наконец, правители из кшатриев, не согласные с диктатом брахманов). Многих из них уже не устраивала роль простых доноров или благодетелей сангхи в обмен на «облегченный вариант» наставления и крайне отдаленную перспективу нирваны. Обычные же люди, симпатизировавшие буддизму хотели видеть в нем не только путь к спасению, но и способ удовлетворения своих более насущных религиозных потребностей — в вере, в утешении, в защите от жизненных невзгод. Именно этим потребностям и отвечали поистине тектонические сдвиги, которые произошли в буддийской идеологии. Начнем с роли самого Будды.
В раннем буддизме и в тхераваде Будда считался обычным человеком, пережившим особый религиозный опыт, в котором ему открылась Дхарма (учение о четырех благородных истинах и причинно-зависимом возникновении). Пока Будда был жив, он служил проводником Дхармы и образцом для подражания для своих последователей. После паринирваны он «угас», исчез из всех форм существования, поэтому больше уже не мог оказывать своим последователям никакой помощи. Однако далеко не все верующие буддисты могли примириться с таким положением вещей. Еще среди ранних буддийских общин были такие, в которых Будду пытались обожествлять — не прямо объявить Богом, а рассматривать как некую сверхмирную сущность (локоттара). Махаянисты прекрасно уловили эти «богоискательские» импульсы и развили концепцию «трех тел Будды». Главным извечным «телом Будды» объявлялась Дхарма-кая — Тело Учения или Закона, «таковость» (Татхата), реальность как она есть, вечно пробужденное сознание. Это высшее Тело является своего рода Абсолютом, который, однако, может проявлять себя на разных уровнях буддийского психокосмоса. На уровне рупа-дхату и арупа-дхату (буддийских небесах) — как «тело наслаждения» (Самбхога-кая), на уровне кама-дхату — как материальное «превращенное тело» (Нирмана-кая). Именно «превращенным телом» считают махаянисты исторического Будду Шакьямуни. Если в раннем буддизме в каждом мировом периоде (кальпе) есть только один будда, то в махаяне число будд возрастает до бесконечности. На уровне рупа-дхату существуют «чистые миры», райские земли, созданные сознанием будд и бодхисаттв. Главный среди них — мир чистого блаженства — Сукхавати будды Амитабхи («Будды бесконечного света») — впоследствии очень популярного на Дальнем Востоке. Вместо нирваны, требующей для своего достижения длительного (в течение многих перерождений) и трудоемкого самосовершенствования, у простых людей появляется возможность облегчить и ускорить этот процесс, переродившись в такой обители. В земной жизни от них требуется только благочестивость и преданность избранному будде или бодхисаттве, зато уже потом, в «Чистой земле», у них будет время и более благоприятные условия (отсутствие земных соблазнов), чтобы «пополнить свое образование» — послушать проповеди будд и бодхисаттв, пообщаться с другими праведниками и заняться медитацией.