Так закончилась первая любовь Карыкура. Только, пожалуй, нелегкая солдатская служба и помогла ему одолеть несчастье…
Вскоре, отслужив свой срок до конца, Карыкур вернулся домой, устроился зоотехником в своем родном совхозе. Вот уже третий год пошел, а он до сих пор ни разу за все это время не видел Айнэ, да и не стремился встретиться с ней, хотя, будучи депутатом местного Совета, нередко наведывался в районный центр. Его бы воля — никогда бы не приехал он в этот поселок из-за одного только, что живет в нем Айнэ…
«Да-а, — глубоко вздохнул Карыкур, лежа в «куропачьем чуме» рядом с бригадиром Лозаром и вспоминая свою неудавшуюся любовь. — Ох ты, собачий узел, три года почти прошло, а сердце все так же жжет и жжет. Словно кто хореем в него тычет… — Карыкур слегка пошевелил ногами, присыпанными снегом, опять ощутил в них приятное тепло и еще раз оценил мудрость бригадира, его огромный опыт, накопленный в постоянном общении с суровой северной природой. Он затянул потуже тесемку малицы, повернулся на правый бок и снова тяжко вздохнул, подумав: — Видишь, чем обернулась любовь. Интересно, а как она? Счастлива ли?»
Возбужденный воспоминаниями, он все никак не мог уснуть. Карыкур слышал, как над его головой, словно шаркая широкими подошвами кисов, проносились, скребя по сугробам, порывы ветра, как рядом, в упряжках нарт, били по снегу своими острыми копытами олени, откапывая ягель, как неподалеку, у самых ног хозяина, тихонько поскуливала сторожевая собака бригадира Ляпа.
«Интересно, надолго ли у этой пурги сил хватит? — полусонно размышлял Карыкур. — Вот собачий узел… Уже ведь середина Месяца Весенних Ручьев, через недельку массовый отел начнется. Ох сколько работы сразу навалится. Жаркая пора настанет… особенно для меня. А тут еще этот внезапный падеж… Кой, кой! Новая беда, новая забота. Кому ж еще — мне и придется распутывать, мне и докапываться. А докопаться надо обязательно, а то бригадир Лозар и так посмеивается… Какой, мол, ты зоотехник, если другой раз хора отличить не можешь?.. Туго, мол, соображаешь, туго… Ну да ладно, посмотрим, посмотрим, кто как соображает… Поспать бы вот только…»
Проснулся он от резкого толчка в плечо и еще сквозь сон услышал громовой голос Лозара:
— Эй, подкороти-ка свой сон, олений лекарь! Если столько спать — оленей с голоду уморишь. Вставай, вставай, чайник давно уже на костре прыгает, вовсю на нас дуется…
Карыкур повернулся на голос бригадира, и радостные лучи весеннего солнца ударили ему в лицо; он даже не поверил вначале, что после затяжной вьюги могла, пока он спал, произойти такая резкая перемена в природе: сияло солнце, вокруг стояла удивительная первозданная тишина.
С усилием вырвался он из своей снежной норы — за ночь края ее почти сровнялись — столько нанесло снега. Он отряхнулся, снял свои тяжелый гусь и взглянул на часы: шел уже девятый.
— Проспали мы с тобой чуток, — усмехнулся Лозар, отставляя в сторону от огня закоптелый пузатый чайник, — По-настоящему если, нам с тобой уже давно пора в пути быть. А все пурга виновата — укачала нас, как мамкина колыбель… — Скинув капюшон малицы, он взъерошил свои давно не стриженные волосы, провел, словно умываясь, по широким, резко выдающимся скулам, опять посмотрел на солнце. — Ну да ничего, сынок. Зато бог нам в помощь хороший денек послал. Веселей будет ехать. Да и легче. Думаю, к обеду на месте окажемся.
— А найдем мы оленей-то? — встревоженно спросил Карыкур. — После такой пурги, пожалуй, и не найти, замело все… Как искать-то? Озеро Воянг Тув, по-моему, не маленькое — даже на картах обозначено. Эх, надо бы нам Калина с собой взять — он ведь все своими глазами видел, привел бы сразу куда надо. А теперь…
— Что — теперь? — недовольно прервал его Лозар. — У нас что, у самих ни голов, ни глаз нету? Или, думаешь я этого озера не знаю? Слава богу, не один раз там бывал. Не найти, пожалуй, такого уголка который мне бы неизвестен был. Что-что, — тряхнул он головой, — а на этот счет у нас туго, сынок, туго…
— Но все же, Лозар аки… После такой пурги…
— Ну и что с того, что она тут дурачилась, сынок? Глаза же наши она на свой лад не перевернула, как считаешь? — Бригадир вдруг задрал подбородок к солнцу, словно пытаясь еще сильнее расшевелить его лучи. — Ты что думаешь — мы по всему берегу начнем шариться? Да на кой черт? Калин же точно нам место указал. Сказал, что это недалеко от мыса, не доезжая кладбища. Фу ты, Пал Турам, Высокое Небо! — выругался вдруг бригадир. — И кто только их в священное место заманул! Не могли где-нибудь еще околеть…