Всё, как всегда и как везде. Гомон, суетня, слегка напуганные первоклашки, учителя, напоминающие наседок, следящих за своим выводком. На меня с удивлением посматривают одноклассники.
— Мальчик, ты ничего не перепутал? — С минуту назад общее недоумение выразила хорошенькая девочка, — или уже девушка? — с огромным праздничным бантом, украшающем
тёмно-русую причёску.
— А разве это не девятый «Б»? Тогда нет, не перепутал.
— Всё! Замолчали все! Выровнялись! — Строгие слова глубоким контральто производят волшебное впечатление. Передний ряд, — я во втором, — выпрямляется, все смыкают уста.
Сразу понятно, с такой классной не забалуешь. Высокая, с формами той пышности, которая ещё не портит фигуру, а, пожалуй, украшает. На лицо, не сказать, что красавица, но вовсе не дурнушка. Прямой нос великоват, но не настолько, чтобы считать это недостатком. Всего лишь особенность внешности.
Не знаю, повезло или нет, но Боря-барабанщик и пианистка Таня из команды Артура учатся в параллельных классах. Таня в «В», Боря в «А». Танцовщицы Оля и Света тоже в «А». Пожалуй, повезло. Они могли бы меня прикрыть, но мне не надо. Возможность подраться это натурально возможность, от которой грех отказываться.
Интересный моментик. Меня не узнают. Конечно, с Нового года немало воды утекло, видели меня только на сцене, опять же подрос, слегка изменился, школьная форма меня стандартизирует. Но думаю, главное не в этом. Люди часто не могут сопоставить образ кого-то популярного и того, кто совсем рядом. Могут сказать «ты похож на…», а затем отметают такой вариант. Звёзды на небе живут, а не среди простых людей, — подсознательно уверен каждый.
Сорок минут нас терзают торжественными речами. Особо их не слушаю, выглядываю знакомые лица. Гигантского Бориса из выпускного класса видать с любой точки. Варьку высматриваю, седьмые классы стоят напротив ораторов с микрофоном. Она меня не видит, прячусь.
В школу нас запускают в прямом порядке, сначала первые классы, потом вторые и так далее. Страшно разочарован, никак задуманное не получается. Ладно, подловим ещё эту Варьку.
В классе выбираю место подальше от учителя, но достаётся дальнее от двери в середине правого ряда. Каждый идёт на своё привычное место, мне достаётся вакантное.
— Ксения, не вертись!
Ага, та девушка с бантами, хотя многие украсили себя ими, Ксения. Оглядывается на меня, — она сидит чуть впереди на среднем ряду, — и зарабатывает замечание.
— Прежде всего, — продолжает классная, — хочу познакомить вас с новым одноклассником.
Одним взглядом поднимает меня на ноги.
— Витя Колчин, пришёл к нам из 14-ой школы. Надеюсь…
— Ой, точно! — Вдруг взвизгивает Ксения. — Вспомнила! Он же у нас на новогоднем балу выступал!
— Не кричи! — Осаживает девушку училка, в глазах зажигается интерес. Прокручиваю память с того дня, нет, не помню её. Понятно, почему для неё новость.
Успокоив оживившийся класс, Лидия Михайловна продолжает.
— Надеюсь, ты, Витя, не потащишь успеваемость нашего класса вниз?
— С удовольствием присоединяюсь к вашим надеждам, — охотно соглашаюсь. Класс смеётся. Когда добавляю каламбурчик, откровенно ржут.
— В вашем классе ведь есть Надежды?
— Есть, — не удерживает улыбку классная, — но только одна.
— А чо он такой маленький? — Басит один из одноклассников.
— Детство тяжёлое было, — отвечаю раньше классной. Ни к чему раньше времени всем всё знать.
К учительнице испытываю благодарность, несмотря на грозный взгляд, достаточно чуткая натура. Улавливает мой посыл. Или из других соображений умалчивает. Возможно, из педагогических, ждёт, когда сам поставлю свой авторитет на нужную высоту. Тогда новость о моём возрасте не станет основанием для пренебрежения в мой адрес. А то и просто, ей начхать на всё. Некий пофигизм в ней тоже чувствуется.
Блаженный миг торжества, о котором сладко мечтал всё лето, наступает только после первого и единственного урока. Сама собой вокруг меня сбивается компания с ядром из музыкантов и танцовщиц. Несколько одноклассников, по большей части одноклассниц во главе с Ксенией, тоже с нами. Не возражаю. Пригодятся.
В холле перед выходом наружу наконец-то вижу её, ту самую, посмевшую глянуть на меня свысока несколько месяцев назад. Варьку. Она меня пока не видит. И когда весёлой компанией проходим мимо, небрежно спрашиваю про кучку вокруг девочки:
— А это семиклашки, да? — Как же ты сладок, миг священной мести! — Привет, малявки!
И под смешки свиты из красавиц-девятиклассниц прохожу мимо. Забыв об этой мелочи в следующую секунду. На самом деле, бросив украдкой взгляд назад, испытываю приступ острого наслаждения от вида Варьки. Та замирает, будто ей не посчастливилось встретиться глазами с медузой Горгоной. Статуя с выпученными глазами, о-о-о-у, впадаю в экстаз…