Ухожу на сцену. С неё и наблюдаю, как из общего круга выпадают самые слабые. Директор, поймав мой взгляд, показывает пальцем на наручные часы. Часы у него могут отсутствовать, но сам жест с тех времён, когда они были почти у всех, сохранился. Киваю в ответ, даю сигнал Артуру у магнитофона закругляться. И музыка заканчивается под разочарованный общий вздох. Всегда меня дети и молодёжь удивляет, хоть и сам такой. Сил веселиться уже нет, но всё равно хочется продолжения.
— Не огорчайтесь! — Обращаюсь к народу и поднимаю саксофон. — Я вас провожу.
Предполагаю, что мелодия «For You» будет как раз. Когда опускаю инструмент, на плечи обрушивается приятная усталость. Вместе с ладошками наших танцовщиц. Напарываюсь на ревнивый взгляд Полинки, пытающейся прожечь дыру сразу в двух бесстыдницах, одновременно целующих меня в обе щёки.
Когда уходим домой, незаметно шепчу ей в заалевшее ушко:
— Ты всё равно была первой. Тебя уже никто не обгонит…
Она же первая меня поцеловала. Это же правда. Окончательно успокаивается, когда стирает невидимые, — девчонки губ не красили, — следы поцелуев своим платочком.
На выходе из зала нагоняет гигант Борис.
— Витёк, ну, так чего? Что-нибудь сделаешь?
Сначала не понимаю, на излёте сил включаюсь. Начинаю веселиться.
— Борис, ты натуральный тормоз. Всё уже делается. Мы всем показываем, что мы друзья. Так что все сплетни теряют смысл. Друзья не могут драться меж собой, а если подерутся, никого это не касается.
Ржу, наблюдая, как понимание со скоростью улитки вползает на его лицо.
— Да? Тогда лады. Дай пять! — Хлопаемся ладонями.
На улице прощаемся. Девчонки, исключая Зину, но включая Сверчка, усаживаются в авто отца Кати. Любимой дочке ни за что не позволит идти пешком в тёмное время суток. Хотя такой толпой нам и большая шайка гопников не страшна. Полина, кстати, не поехала с Катей, уцепилась за мою руку.
С завтрашнего дня — каникулы. Кому война, кому мать родна.
Количество отличников по итогам полугодия немного уменьшилось, но не пересекает медиану. Англичане подводят, у всех французов — пятёрки по иностранному.
Недавно понял, почему учителя норовят оценки занизить. Прямо-таки профессиональная болезнь. Дело в том, что за пятёрки спрос особый. Всегда есть риск нарваться на упрёки по малейшему поводу. Вроде, вот понаставили пятёрок, а ваши отличники липовые там чего-то элементарного не знают или не понимают. И это, натурально, может быть виной учителя. Забыл какую-нибудь мелочь или не обратил особого внимания — получи, родной, гранату начальственного недовольства. Поэтому страхуются. На четвёрку можно любые мелочи списать, на пятёрку не получится. Пятёрка — знак высшего класса знаний, заявка на безупречность. Поэтому по тяжёлому предмету математика легче иметь пять, чем по нетрудной биологии. В математике способы оценки такие же математически объективные. Решил верно от начала до конца контрольную работу — получай заслуженное. Уверенно и полно ответил у доски — то же самое. А болтологические предметы дают учителю изрядный диапазон оценивания. Плюс-минус полбалла точно.
Хорошо сегодня на улице. Звёзды загадочно мерцают, порхают лёгкие почти незаметные снежинки. Это не снег, это праздничный новогодний морозец выжимает из воздуха лишнюю влагу.
Завтра у нас весь день занят. Праздновать всей толпой будем у Зиночки, подготовка займёт время. Во дворе место для горки подготовим. Сделать целиком не получится, снега не так много. Или небольшую слепим, а потом расширим. Фейерверки запулим, всё, как обычно.
Так что физике, что сейчас в центре моего внимания, могу только часа два перед сном уделить. Так что после обязательных упражнений на перекладине, канате и кольцах лезу в планшет.
— Кир, c'est ça! — И дальше объясняю потрясший меня факт.
Выцепил в сети ТТХ ракет-носителей, работающих на керосине, водороде или метане. Хрензна, какая там теплота сгорания с тетраоксидом азота. Вычисляю КПД, как отношение всей энергии выведенного полезного груза к энергии всего запаса топлива. Энергия на девяносто процентов кинетическая, остальное — потенциальная. Результат убийственный: КПД равен примерно одному проценту.
Почему так, понятно. Ракета всего лишь отталкивается от реактивной струи. Судя по длинному полыхающему хвосту, изрядная часть энергии сгорания халатно выбрасывается наружу. Плюс топливо здорово тратится на подъём самого себя.
Глянул кое-что ещё. Ага! Сам не считаю, тяжеловато искать теплоту сгорания разных видов пороха, но утверждают, что КПД огнестрельного оружия, винтовок и пушек порядка 30%. Это почему так? А потому что при расширении горячего газа он совершает работу, как утверждает термодинамика. Тем больше, чем длиннее ствол. Понятно теперь, почему зенитные пушки такие длинноствольные. Чтобы придать бОльшую скорость снарядам. Короткоствольных зенитных орудий и снайперских винтовок не бывает.
Реактивная струя такую работу не совершает. Газы расширяются уже при выходе из сопла, раздвигают сами себя и окружающий воздух.
— Тю компра? — Спрашиваю Кира, понял он или нет. — Ни фига ты не понял.
Говорю так, несмотря на то, что братан кивает, типа, конечно.
— Кес кё се капэдэ?
А говорит, что понял. Расшифровываю аббревиатуру, от подробных объяснений уклоняюсь. Это только для средних, а не начальных умов. Вот закончишь начальную школу, начнёшь учить физику — принцессу всех наук, тогда и поговорим. И о КПД и других умных вещах.
31 декабря, вечер.
С утра лепим горку. На радость автомобилистам и дворникам сгребли снег со всей проезжей части. При помощи Обормота довезли только половину, вторую половину он жизнерадостно расхреначил по дороге. То санки на бок свалит, то умчится вдаль мимо места назначения. Бестолково, но весело горку всё-таки собираем. Забрызгиваем водой. Лить струёй нельзя даже в сильные морозы. Просачивается в снег. Нужно сформировать корку, что мы и делаем. Водой, снегом сверху, утрамбовываем лопатой, снова водой.
— Обормот, куда!!! Ф-фу! Назад, падла! — Кричим все дружно, но тут я, единственный, сначала замираю, потом падаю от смеха.
Катя стоит и конфузится. Она бы покраснела, но щёки от мороза и так горят. Она тоже только что орала непотребное вместе со всеми. И как бы ни хуже. Что-то Зиночка на неё хитро смотрит.
— Обормота на привязь! Восстанавливаем!
Заравниваем собачьи следы на спуске. Обормотина поскуливает, крутясь вокруг дерева.
Это всё происходит после обеда. Изрядно затемно, хотя по часам только шесть часов, домой на переодевание и к Зине. Волочим кто чего. Старший Ерохин свежих карасей где-то раздобыл и оделил младшего. Сам вроде не заядлый рыбак. Фрейлины торт испекли. Я с Киром сходил на рынок, купили картошки и другого огородного разнообразия, ведро в общий котёл. Ну, и деньгами скинулись. Катюша деликатесов притащила, пару баночек красной икры и детское шампанское.
Чистку картошки, лука и рубку птицы девочки скинули на нас. Белоручки.
Но всё неприятное когда-нибудь заканчивается, что приятно. Приятное тоже, что неприятно. На самом деле, нам всё время хорошо и здорово. Если есть что-то более прекрасное, чем общение с лучшими друзьями, то я об этом ничего не знаю.
За столом уже не удивляюсь, что рядом оказывается Полинка.
— Виктор, — на французский манер произносит с ударением на второй слог, — ты, как галантный кавалер обязан ухаживать за дамой. Налей мне газировки.
Строит мордочку благородной фифы. О, — возбуждаюсь мгновенно, — обожаю такие игры. Куртуазности у меня полная тележка.
— О, мадемуазель, как вы можете? — Осуждающе качаю головой. — Пристало ли благородной даме употреблять столь вульгарный напиток! Извольте испить изысканного яблочного сидра. Из натуральных ананасов.
Наливаю яблочно-ананасовый сок. Если б кто сказал, а не сам увидел, то мог и не поверить, что есть такой.
Полина хлопает глазами. Давай, продолжай, — подталкиваю её взглядом. Не понимает.