— Но на качестве это не должно сказываться, — Кира подталкивает к другим доводам.
Они у меня есть:
— На качестве могут сказаться другие факторы. Можете сами посмотреть, какие зарплаты предлагаются на разных должностях в РКК. Сварщики, водители, электрики, инженеры-проектировщики, конструкторы, разработчики: всем предлагается зарплата семьдесят — восемьдесят тысяч в месяц. Инженеры на уровне начальников групп и отделов получают больше, примерно сто тысяч. Но, как правило, это кандидаты или даже доктора технических наук. При этом совсем молодые ребята в IT-сфере получают в два-три раза больше.
Подумав, добавляю:
— Лично мне зарплата в восемьдесят тысяч не кажется мизерной. Меня бы она устроила, я так думаю. Но когда нет разницы между водителем и кандидатом технических наук, или хотя бы просто выпускником Бауманки, то что-то в этом глубоко неправильно.
Кира довольно кивает, лёгкий намёк на недоработку правительства есть. Однако у меня найдутся шпильки и в обратном направлении. Если Кира не изменит планы на ходу, и соответствующая тема всплывёт.
— Осенью собираются запустить Луну-26. Как вы думаете, Виктор, удачной на этот раз получится миссия или нет?
Вот и тема подоспевает.
— Нет. Вероятнее всего, этот полёт тоже окажется неудачным. Спрогнозирую примерно так: вероятность успеха — не более десяти процентов. Оставшееся разделю так: тридцать — это вероятность того, что «Луна-26» не долетит или не сможет сесть, шестьдесят — вероятность аварии при посадке.
— Почему вы так скептически относитесь к проекту?
— У нас слишком много людей сочувствует американцам, считают их достойными лидерами в космонавтике. И вдруг мы объявляем, что начинаем с ними конкурировать. «Ах так!» — восклицает какой-нибудь электронщик и, условно говоря, впаивает диод обратной стороной. Или кодер делает хитренькую закладку в программе управления каким-нибудь блоком. Незаметно навредить всегда можно, и никто после не докажет, что баг допущен намеренно. Ошибка всегда возможна.
— Думаю, Виктор, вы преувеличиваете, — скепсиса на лице Киры столько, что того и гляди косметика потечёт.
— А если кто-нибудь сбоку предложит толстую пачку денег, то прокатит на ура. У нас же сейчас мода на успешность любой ценой.
Скепсис медленно, но неуклонно исчезает:
— Судя по твоим словам, у российской космонавтики нет перспектив?
— Пока мы плетёмся в хвосте у НАСА, их и не может быть. Нам надо вернуть свою законную роль лидера в освоении космоса. Предупреждаю все вопросы: нам никто не может помешать. Для этого нам нужно только одно — собственное желание, кураж и драйв. У меня сильные подозрения, что весь мир ждёт, когда мы перестанем валять дурака и всерьёз начнём выходить в большой Космос.
— Все? — Кира настораживается. — И американцы?
— Они знают, что мы можем это сделать, и очень этого боятся.
— А когда серьёзно выйдем в космос, то обнаружим там Илона Маска, — насмешливо комментирует Кира мою уверенность.
— Или сагу о великом Илоне Маске в виде голливудского блокбастера, — злобой и глубиной насмешки перекрываю замечание Киры многократно.
Вечер во дворе.
Ерохины пялятся в смартфон ещё некоторое время. Их потрясает масштаб категорий, которыми запросто оперирует их одноклассник и друг детства.
— Поэтому я вам и говорю: будьте наготове, в положении низкого старта. Тренируйте тело, мозги, учитесь всему подряд. Года через три-четыре мне понадобятся десятки, сотни и тысячи надёжных людей. Любых специальностей, от водителей и сантехников до конструкторов и лётчиков. Главное, чтобы каждый в своём деле был виртуозом.
Нехотя расходимся по домам. Друзьям не хочется со мной расставаться, я с Киром не рвусь домой. Там полный бедлам из-за новорожденной Милены. Вероника вся в восторженных хлопотах вокруг неё, так что Киру приходится преодолевать очередной рубеж на дороге взросления. Теперь не он самый младший и самый любимый. Испытываю лёгкий укол злорадства. Нет, никто не перестал его любить, но солнце всеобщей любви над ним теперь не в зените.
С РКК «Энергией» поступил так, как рекомендовала Юна. Размен ударами. И как она настоятельно советовала, мой хук на порядок мощнее. Для равновесия. Кто я и кто корпорация. Хоть и позже ударил, но в сознании публики отложится не момент атаки, а то время, когда она узнала и увидела. Моё нападение на РКК все увидели вчера и сегодня, а о наветах на меня с её стороны когда ещё узнают.
Самое главное в том, что когда мне припомнят ту характеристику и мутную историю со срывом госзаказа, я всегда могу обвинить их в попытке отомстить этой неуклюжей клеветой. Может всплыть временное несоответствие? Скажу, что ещё в период практики высказывал критику в особо циничной форме. Не зря же мне написали: «пререкался с начальством». Или признаете, что оболгали меня в той характеристике, а на самом деле я был пай-мальчиком? Допустим. Но кто тогда поставил госзаказ на грань срыва?
Могут поднять ту мутную историю о третьем дефекте, который якобы я пропустил. Пусть попробуют. Тут же обвиню их в организации акта саботажа с назначением стрелочника. Основания для этого есть. Не знаю, реально ли доказать, но как рабочая версия вполне правдоподобна. Короче говоря, лучшая защита — это нападение.
Интересно, понимает ли руководство РКК «Энергии», что оказалось в незавидном положении цугцванга?
5 июля, воскресенье, время 09:45.
Синегорск, квартира Колчиных.
Мы заперлись от всего сумасшествия, царящего в квартире. Неважно, какая погода, состояние здоровья и национальной экономики. Правило не должно иметь исключений. По утрам до обеда — интеллектуальные занятия. Я прямо так родителям и сказал:
— Бухгалтеры и водители могут позволить себе нарушать график умственных нагрузок. Студентам и школьникам — категорически воспрещено, — и забил клин под дверь.
Киру подсунул книжку на французском с наказом прочитать, а затем связно пересказать. Не реальную книжку — в интернете нашёл. Дюма в подлиннике.
Сам обмозговываю движение ракеты в тоннеле. Возникают проблемы. Плотное соприкосновение со стенками исключаю сразу. Слишком велики силы трения, есть риск заклинивания, расход мощности на паразитное нагревание стенок тоннеля и оболочки ракеты при скольжении. Плюс износ стенок, с которым неизвестно как бороться.
Магнитная подвеска — наше всё. При наличии небольшого зазора издержек трения не будет. Но возникает проблема раскачивания. При отклонении от точки равновесия магнитами обеспечивается возвратная сила, и система моментально попадает в режим колебательной системы.
Будут прорываться через зазор потоки горячих газов. Их действие для меня загадка. Аэродинамику не изучал ни разу. Послужат ли эти потоки демпфером колебаний или усилителем? Будут ли они способствовать отклонению — режим неустойчивого равновесия — или препятствовать, обеспечивая устойчивость?
Можно попробовать обсчитать компромисс. Обвязать внешний корпус ракеты парой «юбочек» по периметру. В начале и в конце ракеты. Только их внешние края будут скользить по тоннелю. Заодно они ликвидируют зазор, газы не будут прорываться, кпд будет выше. Стирание «юбочек» от скольжения будет намного выше износа стенок тоннеля, и это нестрашно, они всё равно одноразовые. Будут сбрасываться вместе с внешним корпусом, я его «стаканом» называю. Своего рода гильза, в которой будет сидеть ракета. «Стакан» со своими движками и другими приблудами будет сбрасываться сразу после вылета ракеты из шахты.
Как-то так…
После обеда стоим рядом с кроваткой с сестрицей. Тот нечастый момент, когда она не спит. Лежит, улыбается братьям. Рядом гордо стоит счастливая Вероника.
— Похожа на тебя, Кир, — толкаю брата в плечо, — такое же глупое лицо.
Кир тут же наносит мне удар в бедро, я сразу же перехватываю его руку. Не дорос ты ещё со старшим братом закусываться.