Звучит весомо. Всё равно мне не нравится неподконтрольность подобных мероприятий.
5 октября, понедельник, время 11:35.
МГУ, Главное здание, сектор В, 8-ой этаж, комната фрейлин.
— Девочки, давайте прошвырнёмся по всем видам распределений и закончим на сегодня. Вера, давай про Гауссовское расскажи…
Вера бойко начинает тарабанить, вычерчивает график, поминает разницу между дискретным и непрерывным. Короче, всё как доктор прописал. Люда тоже не лыком шита, находит, к чему придраться. Вера отбивается.
Затем роли меняются. Люде достаётся вопрос посложнее: распределение Пуассона.
К обеду только эти два и успеваем.
— Погоняю вас ещё пару дней, и пойдём сдаваться, — пугаю девчонок будущим экзаменом, но они не страшатся.
Только Люда резонно замечает:
— Мы задач слишком мало решали…
— Да? После обеда займёмся.
Предметов мне сдавать чуть да маленько. Есть ещё астрономия, больше информационный курс, чем научный, и уравнения квантовой механики. Но квантовую механику мы уже сдали, была атомная и ядерная физика, где она тоже на каждом шагу. Так что нас и тут просто знакомят с последними работами в этой области. Опять в изрядной части ознакомительный курс.
Совсем по-другому обстоят дела с проектной деятельностью и производственной практикой. Фактически мы их подмяли под себя. Бюрократический вопрос права подписи разрешится просто. Формально подпишет декан на основании моего представления.
7 октября, среда, время 15:50.
МГУ, 2-й корпус, класс на этаже ФКИ.
— Итак, Марк Хрустов, факультет экономики, 4-ый курс, — смотрю на парня моего роста, темноволосого, телосложения среднехлипкого, так про себя называю несклонных к полноте и с невпечатляющей мускулатурой.
Таких ботаников в МГУ много.
Подсчётов не веду, но около десятка собеседований с желающими войти в ассоциацию «Кассиопея» уже провёл. Кто-то сам на разговор напрашивался, кого-то приглашали. Хрустов из числа приглашённых. Со временем со всеми поговорю.
Ставлю на подставку смартфон, включённый на запись и обращённый на соискателя.
— Беседа будет записываться, — на моё предупреждение Марк равнодушно пожимает плечами. Такая реакция ему в плюс, большинство чувствует себя неловко.
— Самый первый вопрос…
— Сначала мой, — негромко перебивает Марк.
Упираюсь в него немигающим взглядом, только не чувствую, что продавливаю.
— Только один, — отступаю на миллиметр, — дальше собеседование пойдёт по обычной схеме.
— По обычной, это как? — на меня сосредоточенно смотрят холодные глаза.
— Это первый и единственный ваш вопрос? — хоть запись идёт, слежу за реакцией с предельным вниманием. Улавливаю оттенок замешательства, но не эмоционального. Подыскивает аргументы:
— С учётом этого — два.
— Не пойдёт, — открыто усмехаюсь. — Смена правил на ходу — недопустимый моветон. Тем более это ваше условие. Если снова (выделяю это слово интонацией) пойду вам навстречу, возникнет положение, при котором только вы и будете задавать вопросы. Появится механизм индукции. А я незаметно перейду в ранг отчитывающегося перед начальством. Ситуация меж тем обратная: я — руководитель и наниматель, вы — соискатель.
— Тогда снимаю вопрос о схеме собеседования, — парень выходит из положения.
Усмехаюсь. Опять открыто.
— Это решение. Но неидеальное. Придётся вам кое-что объяснить. Вопросы по регламенту разговора любого формата идут вне учёта. Неважно, дискуссия это, поиск решения коллегами или как сейчас — решение кадровой задачи. Каждая сторона имеет право знать, в каком порядке будет проходить общение. Поэтому на ваш вопрос отвечу и учитывать его не буду.
Моя насмешка наносит сильную зарубку на панцирной защите Хрустова. Не разваливаю её, но потряс сильно.
— Схема простая. Как уже упомянул, вы — кандидат, я — глава организации. Мне надо определить наиболее подходящее место для вас. Вследствие этого мои вопросы имеют приоритет. Вам надо постараться на них ответить. Как на экзамене.
— А вы мне отвечать не будете и мне вопросы задавать нельзя? — парень оправляется от первого нокдауна.
— Можно. Но гарантии ответа нет. Это не каприз, просто многое засекречено. С самого начала, — ухмыляюсь ему в лицо. — Этот вопрос тоже по регламенту, поэтому не учитывается. Итак, ваш главный вопрос.
— Мне непонятно, как вы будете строить экономику. Например, Роскосмос пытается зарабатывать, но получается плохо. Фактически они зависят от соответствующей статьи в госбюджете. Ваш пример с астероидом стоимостью в семьсот квинтиллионов тоже не убеждает. Он ведь недоступен. И когда мы до него доберёмся? Лет через двадцать? Как говорится, астероиды улетают и прилетают, а кушать хочется всегда.
Парень прерывается. Вернее, его останавливает моя очередная прорвавшаяся наружу ехидная насмешка.
— Ваш вопрос не имеет никакого смысла, — ухмыляюсь уже глумливо. — Не скрою, кое-какие идеи у меня есть. Своего рода козырь в рукаве. А смысла нет вот по какой причине. Я — физик, хорошо разбираюсь в математике. Это вы должны мне рассказать, каким образом мы будем выходить в плюс по финансам. Вы — экономист, не я.
Наклоняю голову в сторону, усиленно рассматривая впавшего в замешательство парня:
— И стоило выторговывать право первого слова, если сказать нечего?
— Я слабо представляю себе план действий, — Марк восстанавливает порушенные редуты. — Что я могу предложить при таких условиях?
— Вы сами сказали. План действий, — уже устаю глумиться над этим парнем. — С чего вы взяли, что он есть? Я не возьмусь детализировать план даже в общих чертах. Это дело коллективное.
Марк переваривает очередную порцию неожиданного, а я продолжаю:
— Стратегический план есть. Но он, как бы это сказать, чисто технический. Кадровые, организационные, правовые аспекты — всё в тумане. В том числе и экономическая обвязка. Что-то вы могли слышать, что-то нет, поэтому повторю кратко.
Излагаю. На словах всё элементарно. Разрабатываем пакет технологий, создаём корпорацию — космическое агентство, строим космодром. С него пойдёт поток ракет, производство которых либо наладим сами, что сомнительно, либо закажем у того же Роскосмоса, что более реально. Ракеты с повышенным коэффициентом полезной нагрузки обеспечат строительство сверхтяжёлой орбитальной станции (ОС). Сборка лунного модуля будет осуществляться на ОС, с него же и отправится на Луну. После этого останется выстроить логистику Луна — ОС на земной орбите. Там есть сложности: надо гасить скорость с дюжины километров в секунду до первой космической и далее стыковать с ОС. Проблема транспортного плеча ОС — Земля на данный момент уже в числе решаемых.
Марк переваривает вводные. Довольно напряжённо. Я не мешаю, терпеливо жду.
— Пока не могу придумать ничего на этапе строительства орбитальной станции. Чисто одни расходы, причём гигантские. Вы прикидывали во что она обойдётся?
— Примерно двадцать миллиардов долларов.
Сумма его не особо потрясает. Пожалуй, первый плюс ему в карму.
— Значит, надо удвоить. Всегда есть непредвиденные затраты, — рассуждает будущий экономист.
— Это уже удвоенная сумма, — уточняю с огромным наслаждением.
Марку опять нужна пара секунд, чтобы восстановить равновесие.
— Вы не просветите меня, сколько затрачено на МКС и какова её масса? — мозги парня начинают работать в направлении, которое одобряю.
С удовольствием просвещаю:
— Масса МКС порядка четырёхсот двадцати тонн. Денег затрачено порядка четырёхсот миллиардов долларов. Получается миллиард долларов на тонну. В основном, за счёт США.
— Какова предполагаемая масса нашей ОС?