— Что всё-таки случилось, сын? — Отец присаживается напротив. В его глазах замечаю какие-то опасные огоньки.
— Ничего особенного, — заявляю хладнокровно, — Вероника Пална решила поиграть мной в бильярд, взяла швабру и тупым концом…
Фразу завершаю демонстрацией, на левую руку кладу воображаемый кий, а правой делаю резкое движение вперёд, подражая завзятому бильярдисту. Отец медленно поворачивает голову в сторону жены, та начинает пятиться.
— Это за вазу?! — Его глаза начинают наливаться кровью.
— Которую Кирюшка разбил, — не удерживаюсь подлить керосинчику.
Первый раз в жизни мой Витя видит своего папу в ярости. И слышит. Очень хорошо слышит, так хорошо, что пришлось быстро уши заткнуть. Не от лексики, от количества децибелов. Глаза закрыть не сумел, уж больно любопытно, хоть и страшновато.
Вероника Пална реагирует быстро и, главное, правильно. Замечал уже, что в определённые моменты мачеха соображает всем на зависть. Схватив Кирюшку в охапку, она бросается в спальню. Верный ход! Он так же делал, спасаясь от неё. А вот папа, наоборот, не только воображает себя носорогом, но и голову отключает. Иначе с чего бы он начал выбивать дверь голыми руками, когда она открывается наружу? А, нет! Мачеха успела щеколду задвинуть, папа в попытке открыть уже ручку оторвал.
Мощным ударом кулака папа пробивает верхнюю панель. Не насквозь, панель вгибается, от центра к краям разбегаются изломы и трещины. Смотрю на это с искренним восхищением, даже Зина одобрила бы. Но исподволь подкрадывается беспокойство, как бы в таком состоянии он дров не наломал.
Мужчина, бешено оскалившись, красивым и мощным ударом на этот раз ногой окончательно решает проблему верхней части двери. Обломки с грохотом обваливаются вовнутрь. Что-то отвлекает его сбоку, он раздражённо поворачивается.
— Пап, пап, там Кирюшка, — стою поодаль, я не сумасшедший близко подходить.
Из-за остатков двери слышен захлёбывающийся плач Кирюшки и успокаивающий дрожащий голосок мачехи. Внимательно слежу за отцом, красная пелена бешенства медленно, но неуклонно истаивает в глазах.
— Насыщенный сёдня денёк получился, да, пап? — Подхожу к отцу ближе. Уже можно, он почти в нормальном состоянии.
Смотрю на отца, поднимаю вверх левую ладонь, — правая забинтована, — тот подставляет свою. Хлопаем согласованным встречным движением и одновременно начинаем ржать. Ощущается некая истеричность в смехе, но лучше немного ненормальный смех, чем нормальная и здоровая вспышка бешенства.
Осаждённая часть дружной семьи Колчиных притихает.
— Есть хочу, — перевожу стрелки, но как не пнуть мачеху, — эта тварь меня сегодня не кормила.
— Сам же не захотел… — робко из-за почти отсутствующей двери издаёт писк мачеха.
— Кусочек масла мне зажопила, представляешь, пап? — Тут же топлю женщину. И что интересно, на «тварь» никто не реагирует.
— Зазопила, — тут же подтверждает Кирюшка. Любит пацан такие слова, что тут сделаешь?
На кухне отец сосредоточенно смотрит в холодильник.
— Бутерброды тебе сделаю, — решает он.
— Не пойдёт, — не соглашаюсь, — мне жевать больно. Кисель свари. — Мне и говорить больно, но тут деваться некуда.
Через десять минут пью кисель и думаю: жизнь с этого момента никогда не будет прежней. Для кое-кого она станет напоминать кошмар. И этим кое-кем будет не он. Это точно. Какая-то гадкая улыбка, странно знакомая некоей Юне, «украшает» моё лицо. Отец не замечает, он лишний раз старается на меня не глядеть.
Перед сном любуюсь на себя в зеркале и провожу инвентаризацию.
На правой скуле округло вытянутая ссадина от швабры, вокруг неё весёленькое соцветие от красного до фиолетово-чёрного на всю половину лица. И этому фиолетовому пятну так тесно на занятой половине лица, что того и гляди выпрыгнет на вторую, не оккупированную часть. Живописненько.
Осторожно вдыхаю и выдыхаю. Я ни разу не доктор, но вроде рёбра не сломаны. Нет вспышки боли от движения грудной клетки. Детские кости гибкие, гнутся, но не ломаются. Пальцы тоже не сломаны, обошлось ушибом и ссадинами. Ссадина на голени совсем мелочь…
Сцена № 6. Решение проблемы
Раздражённо смотрю на тарелку супа, которую ставит передо мной очень тихая сегодня мачеха. Сегодня выходной, все дома. Отец занимается тем, что ставит в спальню новую дверь. До обеда крутился рядом, мне всё интересно. Подавал инструмент, стянул себе пару деревянных обрезков.