- Не называйте его так. Его зовут Стивен.
- Так вы отстанете от Пола?
- От собственного сына?
- Именно. Ну так что?
- Что значит "отстанете"?
- Это значит позволите ему уехать учиться, проводить каникулы у меня или там, где ему захочется, не будете делать никаких попыток заявлять в суд свои права на него или заставлять его жить с вами или вашим мужем.
- О, Боже, и за все это вы не станете рассказывать о каком-то одном неблаговидном поступке?
- О ежемесячных неблаговидных поступках. О ежемесячных случайных связях - наугад, с кем попало. И возможно, еще и на почве психического расстройства. Я бы на вашем месте обратился к врачу. И еще. Если вы не сделаете то, что я говорю, вы не получите от своего мужа ни единого цента, ни алиментов, ничего.
- Как вы можете...
- Позвоните ему. Посмотрим, что он скажет.
Пэтти покосилась на телефон.
- Вот так вы и останетесь, - продолжал я. - Одна - одинешенька, позабыта-позаброшена. Ваш диско-Стив бросит вас тут же, как только узнает, что случилось.
- Это не психическое расстройство, - попыталась возразить Пэтти. Если бы так делал мужчина, все бы считали, что это вполне нормально.
- Я бы не считал, но это уже другой вопрос. Я хочу спасти мальчишку и сделаю все, чтобы вырвать его у вас из рук. Так что либо вы согласитесь, либо останетесь доживать свои дни в нищете и одиночестве, как говорят в мыльных операх.
Она посмотрела на дверь спальни, куда ушел Стивен. Покосилась на телефон. Выглянула в окно. И медленно кивнула.
- Значит "да"? - спросил я.
Она снова кивнула.
- Я хочу услышать ответ.
- Да, - прошептала она, не отрывая взгляда от окна.
- Хорошо, - сказал я. - Можете звать Стивена и допивать бренди.
Я повернулся и зашагал к двери.
- Спенсер?
- Да.
- Так что же все-таки сделал Мэл?
Я покачал головой, вышел и закрыл за собой дверь.
Глава 33
Пол сидел верхом на распорке крыши и набивал последний ряд кедровой кровельной дранки. Он был без рубашки. На загорелом теле перекатывались упругие мышцы. Один за другим он вынимал изо рта гвозди и размашистыми движениями вколачивал их в дранку. На поясе висел все тот же передник, из кармашка которого он периодически вынимал сразу несколько гвоздей и сжимал их в зубах. Я стоял внизу и собирал верхний гребешок крыши. Когда он был готов, а Пол закончил последний ряд дранки, я забрался по лестнице наверх, поднял гребешок, и мы с Полом прибили его гвоздями к крыше, работая с двух сторон и сходясь к центру. Спины приятно согревало теплое осеннее солнце. На середине я сказал Полу:
- Ты вбиваешь последний гвоздь с этой стороны, а я с той.
Он кивнул, вынул изо рта гвоздь, установил его на место и тремя ударами вогнал по самую шляпку. Я вбил свой. Мы засунули оба молотка в его чехол. Я протянул руку. Пол пожал ее с самым серьезным видом. Я улыбнулся. Он рассмеялся.
- Готово, - подмигнул я.
- Снаружи, - уточнил Пол.
- Ладно, готово наполовину.
Мы спустились по лестнице - я первым, Пол следом - и уселись на крыльце старой хижины. Вечерело. Солнце медленно опускалось в озеро, то и дело пробиваясь сквозь облака.
- Никогда не думал, что мы его построим, - признался Пол.
- А что десять километров пробежишь, думал?
- Нет.
- А жим лежа семьдесят килограммов?
- Ну, ладно, ладно, - улыбнулся Пол. - Ладно, вы были правы. А я нет. Хотите устроить церемонию с награждением?
Я покачал головой. Выступивший на спинах пот потихоньку высыхал на легком ветру. На озере кто-то лихо скользил на лыжах за быстроходной моторкой. Из леса доносились голоса птиц. Воздух пропах свежеструганными досками.
Я пошел в хижину, вытащил из холодильника бутылку шампанского и достал из шкафчика два пластмассовых стаканчика. Бросил в кастрюлю немного льда и воткнул в него бутылку, чтобы не нагревалась. Потом вынес все это хозяйство на крыльцо и снова сел рядом с Полом.
- Что это? - спросил он.
- Шампанское.
- Никогда не пил шампанского, - покачал головой Пол. - Кроме того раза у Сюзан.
- Сейчас есть еще один повод. - Я открыл бутылку и наполнил стаканы.
- А я считал, что пробка должна хлопнуть и вылететь в воздух.
- Не стоит.
Пол сделал глоток и посмотрел на стакан.
- Я думал, оно послаще.
- Я тоже, когда первый раз попробовал. Но постепенно оно начинает нравиться все больше и больше.
Мы замолчали, потягивая шампанское. Пол допил до дна и снова наполнил стакан. Водный лыжник умчался прочь, и на озере опять стало тихо. Вокруг нового дома прыгали воробьи, ковыряя землю в поисках пищи.
- Когда мы завтра уезжаем? - спросил Пол.
- Рано. Не позднее половины девятого. В одиннадцать надо уже быть у Сюзан.
- Сколько ехать до школы?
- Восемь часов.
- Ас чего это Сюзан решила тоже поехать?
- Мы отвезем тебя, а потом пару дней отдохнем вместе в Гудзонской Долине.
Ветер утих. Солнце уже почти скрылось за горизонтом. Наступали тихие, прозрачные сумерки.
- Мне придется жить еще с кем-то в комнате?
- Только первый год.
- А когда я смогу приехать домой? Ну, обратно к вам?
- На любые выходные, - ответил я. - Но я бы на твоем месте немного пожил там, чтобы осмотреться. Нужно пообвыкнуть, прежде чем приезжать домой. Никогда не сможешь там спокойно жить, если единственной целью будет поскорее уехать.
Пол кивнул. Темнело. Бутылка опустела.
- А там лучше, чем в Графтоне.
- Да?
- Все всех знают и танцевать умеют здорово.
- Не все, - возразил я. - Некоторые. Некоторые будут танцевать лучше, чем ты. Придется догонять. Но ты справишься. Смотри, что ты успел за одно лето.
- Только что догонять никого не приходилось.
- Приходилось.
- Кого?
- Не "кого", а "что" - Жизнь.
Деревья словно срослись в вечерних сумерках. Загудели комары. Со всех сторон нас окружала сплошная стена леса. Мы были одни в целом мире. Дом построен, бутылка шампанского пуста. Становилось прохладно.
- Пойдем в дом, - предложил я. - Поужинаем.
- Хорошо, - кивнул Пол. Голос немного дрожал. Я открыл дверь хижины и увидел, что у него на щеках слезы. Он даже не думал вытирать их. Я обнял его за плечи и сказал:
- Скоро зима.