4 декабря 2002 г. я подал заявление на имя начальника Ленинского РОВД г. Баранова о привлечении хулиганов-соседей из 82-й кв. к ответственности за данный инцидент. 19 декабря 2002 г. ст. л-т Балагуров А., разбиравшийся с заявлением, отправил его в Ленинский мировой суд в качестве искового заявления для рассмотрения по существу (исх. № Н-4). В канцелярии Ленинского мирового суда оно зарегистрировано 23 декабря 2002 г. С тех пор никаких сведений о судьбе своего заявления я не получал.
Между тем Ульяновы-Сыскуновы спустя 4 (четыре) месяца после инцидента и спустя 3 (три) месяца после регистрации моего заявления в Ленинском мировом суде подали 31 марта 2003 г. свою клеветническую «Жалобу в порядке частного обвинения», извратив факты инцидента, случившегося 23 ноября 2002 г., и обвиняя меня в немотивированном нападении на них. Это заявление было почему-то принято к немедленному рассмотрению, и заседание суда назначено на 11 апреля 2002 г.
В связи с вышеизложенным прошу:
1) Моё заявление от 4 декабря 2002 г. и заявление Ульяновой от 31 марта 2003 г. рассматривать одновременно в ходе одного судебного заседания, так как это два заявления конфликтующих сторон об одном и том же столкновении-инциденте.
2) Если это по каким-либо причинам невозможно, прошу ПЕРВЫМ рассмотреть моё заявление, как поданное и зарегистрированное значительно ранее заявления противной стороны.
3) Прошу разобраться в служебном порядке, почему моё заявление с 23 декабря 2003 г. лежало в Ленинском мировом суде без движения.
Второй документ получился-выглядел, на мой взгляд, ещё более убедительным:
ВОЗРАЖЕНИЯ НА «ЖАЛОБУ В ПОРЯДКЕ ЧАСТНОГО ОБВИНЕНИЯ» УЛЬЯНОВОЙ Т. М.
31 марта 2003 г. Ульянова Т. М. подала в мировой суд Ленинского района клеветническую «Жалобу в порядке частного обвинения», в которой извратила факты инцидента, случившегося 23 ноября 2002 г.
А именно:
1) Она сообщает, что вышла в коридор общего пользования, дабы узнать, о чём разговаривает вышедший ранее её муж Сыскунов и сосед Наседкин, и в этот момент Наседкин якобы брызнул ей в лицо из газового баллончика. То есть, гр. Ульянова утверждает, что мы с Сыскуновым мирно беседовали (обсуждали, допустим, футбольные новости и рассказывали друг другу анекдоты), а когда она появилась из своих дверей, я вдруг ни с того ни с сего набросился на неё и пшикнул газом из баллончик а в лицо, причинив «физическую боль»… Здесь явно описаны действия человека, находящегося в остром припадке сумасшествия или в крайней степени опьянения. Думаю, и сами Ульяновы-Сыскуновы, и свидетели (моя жена Наседкина Т. М, капитан Первушкин Н. Н. и два милиционера, бывшие с ним) подтвердят, что ни сумасшедшим, ни пьяным я в тот вечер не был.
2) Газовый баллончик «Шок» свободно продаётся в магазинах как средство самообороны, действие газа после применения прекращается через 20 минут и никаких серьёзных последствий для здоровья оно не представляет. Я вынужденно применил его для самозащиты против Сыскунова, который ворвался в МОЮ квартиру и набросился на меня с угрозами и кулаками. «Пшикнул» я один раз в тот момент, когда сам находился в прихожей своей квартиры, а Сыскунов, чуть отступив, находился у порога моей квартиры в коридоре. В этот момент и появилась из своих дверей Ульянова. Между нашими дверями расстояние 4 (ЧЕТЫРЕ) метра, между тем, зона действия баллончика «Шок» ТОЛЬКО ДО 2,5 (ДВУХ С ПОЛОВИНОЙ) метров, а более-менее серьёзно он действует на расстоянии ДО 1 (ОДНОГО) метра. Это чётко указано на самом баллончике, изъятом у меня капитаном Первушкиным для экспертизы. Так что никак не могла гр. Ульянова почувствовать «физическую боль», тем более «резкую» и пр. «предсмертные» симптомы.
3) Более того, Ульянова ВООБЩЕ не могла ощутить воздействие газа из этого баллончика, так как я приобрёл его в магазине «Охотник» за 50 рублей в июне 1999 г., когда после начала конфликтных отношений с Ульяновыми-Сыскуновы-ми мне начали угрожать расправой по телефону. Срок годности газового баллончика – 2 (два) года, так что в день применения 23 ноября 2002 г. уже более 2 (ДВУХ) лет, как срок годности его истёк (что могут подтвердить капитан Первушкин и результаты экспертизы), и фактически он был таким же безопасным и безвредным, как освежитель воздуха. И сама Ульянова на предварительной беседе у судьи 4 апреля 2003 г. неоднократно и справедливо подчеркивала, что на Сыскунова газ совершенно не подействовал, хотя Сыскунов в любом случае находился к нашей двери ближе, чем Ульянова. Таким образом, что и как делала Ульянова со своим лицом перед обращением к врачам, если на нём действительно были заметны какие-то следы воздействия, каким дезодорантом или антистатиком – знают только сами Ульяновы-Сыскуновы.