Примерно с минуту он постоял, глядя на добычу. Скоро, совсем скоро возмездие настигнет Шарлотту Парриш. Жаль только, страдать эта стерва будет не двадцать лет и даже не двадцать часов.
Сойдя с тропинки, он тихо прошел через сад, мимо пустого бассейна и теннисных кортов, мимо живой изгороди из аккуратно подстриженных невысоких самшитов, окружавших декоративные клумбы, обогнул фонтан с дельфинами и по мраморной лестнице поднялся на террасу. Фронтон здания освещали прикрепленные к карнизу желтые фонари.
Бак снова бросил взгляд на часы. Двадцать две минуты. Надо действовать быстрее.
Он был спокоен, сердце работало в нормальном ритме. Достав из кармана пачку «Кэмел», он прикурил и с удовольствием затянулся. Затем с праздным видом прошелся по террасе. В комнатах на нижнем этаже было темно, лишь в большом холле горел свет. «Там сейчас Мисс Лотти», — решил Бак.
Он находился рядом с парадной дверью, когда услышал, как в замке поворачивается ключ. Реакция была мгновенной. Бак отшвырнул сигарету, беззвучно побежал по террасе и скользнул за кусты под окнами библиотеки.
На террасу неуклюже вышел Лабрадор, за ним — невысокая женщина. Бак навел бинокль ночного видения. Женщина была в халате и тапочках.
— Ладно тебе, старый попрошайка, — услышал он, как сказала женщина. — Только помни, это наш маленький секрет, Мисс Лотти ничего не должна знать. — Она нежно погладила пса по голове. — Немудрено, что ты такой толстый.
Пес съел печенье и побрел вниз по ступенькам, в сад. Женщина последовала за ним, и вскоре они исчезли из виду.
Бак не отрывал глаз от света, струящегося из открытой двери. Ему выпала блестящая возможность. Однако полной уверенности в успехе задуманного дела у него не было, и он после недолгих колебаний предпочел не рисковать. Нужно как следует подготовиться. Кроме того, хотелось насладиться местью в полной мере.
Через несколько минут он увидел Марию. Она поднималась по ступенькам, за ней медленно ковылял пес. Вдруг пес остановился, посмотрел прямо на Бака, громко гавкнул и направился к нему.
Бак похолодел, сердце бешено заколотилось. Если пес бросится, придется действовать. Ну что ж, раз так, то вначале он разделается с экономкой, а потом преподнесет сюрприз старухе наверху…
— Бруно! Иди сюда, глупый старичок, — позвала Мария.
Пес посмотрел на нее, на кусты и нерешительно последовал в дом.
Тяжелая дубовая дверь захлопнулась.
Бак с облегчением вздохнул и посмотрел на часы. Теперь стало известно, в какое примерно время Мария выводит собаку и запирает дом на ночь.
Снова закурив, Бак вылез из-за кустов. Нужно определить, во сколько они ложатся спать. Фланируя по террасе с сигаретой в зубах, он чувствовал себя на редкость вольготно.
Свет наверху погас через час с чем-то. Он записал время, сбежал по ступенькам вниз, прошел вдоль кромки гравийной подъездной дорожки, дабы не наделать шуму, и потрусил тем же путем, каким пришел.
В машине Бак посмотрел на часы. Восемнадцать минут. Слишком долго. Нужно будет приехать сюда днем и проложить через рощицу оптимальный маршрут. От дома до машины примерно миля. Нужно уложиться в семь минут, а лучше меньше.
Однако для первого раза совсем неплохо. Завтра он повторит, потом еще раз и еще. Пока не подготовится по-настоящему.
Глава 28
На кухне в кафе Элли пробовала рецепт нового блюда, чтобы потом передать Чану. На ней была белая поварская куртка, волосы заправлены под поварской колпак. Она пребывала в своей стихии, умелая, хладнокровная, получающая удовольствие от работы.
В кулинарии есть некая комбинация творчества и точной науки. Профессиональный повар должен сочетать в себе качества поэта и математика. Натура Элли в точности соответствовала данным требованиям. С одной стороны, она была авантюристкой, а с другой — деловой женщиной, знающей, чего хочет от жизни и как этого добиться.
Несколькими выверенными быстрыми движениями она разделала курицу. Затем, удалив стебли и завернув в форме сигары, порезала лук-шалот и воздушный шпинат. Так же поступила со свежим щавелем. Потом удалила стебли с листьев кресс-салата и кервеля. Растопив в чугунке кусок масла, она положила туда лук-шалот, на него курицу, посолила и поперчила, после чего накрыла чугунок крышкой и оставила томиться. Далее она обработала на большом огне шпинат, добавила к нему остальные травы. Помешала все пару минут и отправила в чугунок, сопроводив небольшим количеством сметаны, сбитой с яйцом. Подождала, помешивая, пока соус не загустел. Попробовала, добавила соли и перца, снова попробовала и удовлетворенно вытерла салфеткой губы.
Впервые приготовленную подобным образом курицу она отведала в маленьком сельском ресторане в Провансе. Легкий, летний вкус произвел на нее сильное впечатление. Ей давно хотелось подать своим посетителям что-нибудь этакое.
Элли разложила кусочки курицы по тарелкам, полила соусом и предложила Чану, Терри и Майе. Попробовать.
— Ну как? — Она уперла руки в боки, ожидая вердикта. Майя округлила глаза, совсем неизящно выскабливая ложкой тарелку.
— Божественно!
— Мне это знакомо, — отозвался Чан. — Так курицу готовят во французских деревнях.
— И что? — спросила Элли с вызовом.
— Французскую кухню я ставлю на третье место после китайской и японской.
Терри подмигнул ей из-за спины Чана:
— Вкус великолепный, Элли. Только, может быть, нужно добавить щавеля. Я люблю его.
— Я тоже. — Она снова посмотрела на Чана.
— Хорошо, — наконец признал он. — Сделаем что-нибудь в этом роде. Соус отлично пойдет с морской рыбой. И с крабовым пирогом.
— Вот это другое дело! — Элли просияла.
— Все, что хорошо для французов, для нас хорошо и подавно, — согласилась Майя.
Элли вымыла руки и вернулась к мраморному столу замесить сдобное тесто для вечерних тартинок. Она уже приготовила крем-брюле и двойной шоколадный торт. Кроме этих вкусностей, в кафе каждый вечер подавались свежие груши, фруктовый шербет и невероятно вкусный ванильный крем-англез — фирменное блюдо Терри. Элли хотелось бы предложить посетителям сыр, как во Франции, с легким зеленым салатом или свежим сельдереем в высокой стеклянной вазе. Превосходный способ закончить трапезу, по мнению Элли, но сейчас все стремятся есть поменьше жирного, и потому заказов много не будет. Так что закупать свежие сыры было невыгодно.
Сосредоточившись на тартинках, она не слышала, как зазвонил телефон.
— Тебя, Элли. — Майя протянула трубку.
— Элли слушает.
Дэн улыбнулся на другом конце линии. Он любил ее чуть идущую вверх интонацию, Элли будто ожидала чего-то удивительного. Дэн хотел надеяться, что его звонок — хороший сюрприз.
— Привет тебе, Элли Парриш-Дювен. — Она прищурилась.
— Торопишься сообщить, что я разбила вдребезги твой автомобиль?
— Тебе повезло, на сей раз обошлось небольшой царапиной. Просто звоню узнать, как дела.
— Какие дела! Работаю как каторжная.
— Я тут подумал, — сказал он, — очень долго ждать до следующей недели.
— М-м… Неужели не можешь потерпеть? Тем более я уже во второй раз стукнула твой несчастный автомобиль.
— Не могу. В любом случае я собираюсь к вечеру в Лос-Анджелес. Нельзя ли забронировать столик на одного?
Элли радостно улыбнулась:
— У тебя будет самый лучший столик и ужин за мой счет.
— Последнее не обязательно. Полагаю, что в это время ты все еще будешь надрываться на работе?
— Боюсь, да. За работой как-то веселее. Но я выкрою время, чтобы выпить с тобой бокал вина. — Она вспомнила их интимный ужин у «Молли».
— Наконец-то я попробую твои знаменитые тартинки, — сказал он.
— Они растают у тебя во рту, гарантирую. — Она улыбалась: наконец-то он придет сюда, в ее кафе.
— Элли, я буду примерно в девять.
— Жду. — Пропев коротенькое слово, она положила трубку.