Выдержав паузу, Керо продолжил:
– Эту историю мне рассказал мой отец, твой дедушка. Аяка, ты поняла, что сделал Фудзияма?
– Я поняла, папа! Он стал жить в нашем вулкане. Теперь я знаю, почему ты работаешь в парке – ты охраняешь Фудзияму, чтобы его знания не потерялись!
– Хорошо, дочка. Важно помнить, что мы сами выбираем свой путь – что и когда нам делать, с кем и как нам жить, где мы можем принести большую пользу обществу, своей стране. Помни Аяка, что твоя жизнь – это сосуд, как Фудзияма, который мы можем наполнить знаниями во благо всех. А можем прожить жизнь впустую, разбрасывая лишь мусор на своём пути.
– Да, папа. Только я не поняла, почему варвары не поверили словам Фудзиямы. Почему, папа?
– Аяка, люди иногда не видят самого важного, что уже у них есть в руках. Часто бывает так, мы думаем, что истина сложна и только познав её, узнав этот большой секрет, мы станем счастливыми.
Синий пикап подъехал к центральному зданию Национального парка Фудзи-Хаконэ-Идзу, где толпились туристы неподалёку от длинного ряда припаркованных автобусов. Противосолнечные козырьки, установленные перед входом в основное здание парка, где расположен музей истории Фудзияма, лектории, служба егерей, медицинский блок и администрация, немного облегчали дневной зной, но на улице всё равно сегодня слишком жарко. Даже листва на деревьях потеряла свой сочный блеск.
– Ты знаешь, Аяка, – обратился к дочери Керо, – давай-ка ты сегодня всё же дома позанимаешься. Смотри как тут много посетителей сегодня. Думаю, день у меня будет беспокойный.
Керо придирчиво рассматривал десятки людей, столпившихся перед входом в центр Национального парка. Туристы быстрее хотели попасть на одну из смотровых площадок на вулкане, где будет заметно прохладнее.
– Если ты пойдёшь со мной, дочка, я буду отвлекаться, буду беспокоиться за тебя, могу что-то важное упустить. Так будет нехорошо. Договорились, Аяка?
– Хорошо, папа, – Аяка была готова расплакаться.
Керо подошёл к задней пассажирской двери, где сидела Аяка, чтобы проверить ремни безопасности в её детском кресле.
– Так мама ещё и колготки с тебя не сняла … Ты точно тут спаришься, – Керо обнял дочь за плечи и поцеловал её в лоб.