Что-то повлияло на ритуал, но не удавалось понять, что именно. Может, жертва вела себя иначе? Как? На месте преступления не было камер, поэтому оставалось только гадать. Зацепок по делу не было, оно не сдвигалось с места. Убийства продолжались, но никто с этим ничего не мог поделать.
Однажды ночью поступил звонок от девушки, которая уверяла, что она стала свидетелем убийства. Дежурный тут же распорядился, чтобы ее доставили в участок и подробно обо всем расспросили, ведь любая мелочь может оказаться важной, пока остальные занимались телом и искали убийцу по свежим следам, а затем доложил обо всем капитану.
Артур по возвращении с места преступления слушал запись показаний девушки и не знал, что думать. Было в них что-то странное, даже нереальное.
Девушка вечером гуляла с собакой, когда вдруг заметила парня, возле которого появилась женщина в черном платье со шлейфом. Именно появилась, а не подошла или уже там стояла. Они сначала о чем-то говорили, а затем вдруг неизвестная достала что-то длинное, блестящее и убила парня. Свидетель тут же спряталась в кустах, надеясь, что собака не решит лаять или издавать звуков, а через несколько минут она выглянула и поняла, что женщина так же исчезла. Оставалось только проверить пострадавшего, а когда девушка поняла, что он мертв, вызвала скорую и полицию.
Эти моменты с внезапным появлением или исчезновением Артур объяснял тем, что дело происходило ночью, поэтому свидетель чего-то не замечала. Но непонятны были мотивы. Женщина в черном платье со шлейфом. Зачем ей все это? Свидетель находилась далеко, поэтому не видела ее лица, хотя в письменных показаниях фигурировала фраза «белые глаза».
По участку, а потом и по городу расползлись слухи о мстительном призраке женщины, которая ищет любовницу своего мужа. С каждым днем и новым трупом эта легенда обрастала все более изысканными подробностями. Появлялись люди, которые вроде как что-то видели, но толком ничего не могли рассказать. Артура это раздражало, тем более что в этой версии была масса нестыковок: убивали и женщин, и мужчин любых возрастов, это делалось чем-то материальным, призраков не существуют, да и они не берутся с пустого места...
- Я красивая?
Она смотрела на девушку, дожидаясь ее ответа.
- Да, красивая.
- А теперь я красивая?! Красивая?
Девушка сглотнула, попятилась назад, в испуге прижав руки к груди.
- Красивая... Очень...
- Так стань такой же красивой! - не веря в неискренние слова.
Взмах ножниц - надрез. И крик, полный боли и страха, нарушающий тишину и спокойствие улиц. Но Ее не трогали мольбы остановиться. Ей это нужно было. Хотя бы еще один раз. Ей не нравилась ложь, Она не желала ее слышать.
Надрезы у рта сделаны при жизни, а только потом последовало убийство. Вновь изменение. А Артур никак не мог вспомнить, где же он раньше встречал подобные раны. Что-то щекотало в памяти, но он не мог подхватить мысль.
Все изменилось тогда, когда стало известно, что одна из жертв неуловимого маньяка осталась в живых. Это был мужчина пятидесяти лет. Его привезли в больницу с одним разрезом и колотой раной в плечо. Он не мог говорить, поэтому ему пришлось записывать то, что с ним произошло. Мужчина рассказал, что женщина в черном платье с маской, закрывающей рот и нос, и белыми глазами появилась словно из ниоткуда. Она задала один единственный вопрос, а затем сорвала с себя маску. Мужчину это испугало, но он взял себя в руки и ответил. Тогда ему казалось, что она просто бедняжка, попавшая в беду. А когда он увидел ножницы, вспомнил о тех немыслимых слухах о призраке: пришлось поверить.
Спастись же ему удалось благодаря удачи: послышался лай собак, который, возможно, испугал женщину, так как она тут же исчезла. По крайней мере мужчине именно так показалось, но он не мог судить, так как тогда его волновало совершенно иное.
Артур вновь и вновь перечитывал показания сначала первого свидетеля, потом выжившей жертвы. Все сходилось: женщина в черном платье и белыми глазами.
С порезами на лице возле рта. Точно такими же, как у ее жертв.
- Я красивая?
- Да, ничего так, - дерзкий взгляд наглого мальчишки.
- А теперь я красивая?! Красивая?
- Вот это да! Это грим?
- Теперь я красивая?
- Или настоящие шрамы? Не больно? А на глазах линзы? Здорово!
Он не отвечал, и это злило еще сильнее, но Она не могла сделать то, чего жаждала Ее мертвая душа. Ей нужно было услышать ответ.
- Теперь я красивая?
Непонимание во взгляде мальчишки, а потом он начал пятиться назад.
- Теперь я красивая? Красивая?
Мальчишка оцепенел. Восторг и дерзость как рукой сняло. А в Ее руках блеснули лезвия ножниц.