Вместе с тем, адвокат Гаврилов указал, что было бы неправильным объяснять действия других подсудимых только тем, что они выполняли распоряжения Багирова. Он также отрицал, что Багиров находился в дружеских отношениях с Берией, что они были политическими единомышленниками. По его мнению, их отношения следует рассматривать только как служебные. (Забегая вперёд, отмечу, что в своём последнем слове Багиров опроверг эти утверждения своего защитника). Кроме того, указал адвокат, нельзя не учитывать и того, что Берия был неуязвим в своей преступной деятельности. Именно поэтому Багиров передал Берии документы о его службе в мусаватистской контрразведке.
В заключение защитник высказал мнение, что на фоне успехов, достигнутых страной, нет необходимости уничтожать Багирова — человека, к этому времени нравственно опустошенного, уничтоженного и разбитого.
Защитник Борщева Я.М. Нутенко в своей речи много внимания уделил роли Багирова в развертывании беззакония в Азербайджане, в создании в республике обстановки страха и неуверенности в завтрашнем дне у всех граждан республики. С учетом всего этого, не отрицая вины Борщева в совершении им конкретных преступлений, адвокат просил учесть обстановку, в которой пришлось работать Борщеву, выполняя приказы своих непосредственных начальников. Он не оспаривал, что в бытность Борщева с ноября 1937 г. заместителем наркома внутренних дел Азербайджанской ССР от него «в этот период, возможно, и могли исходить […] какие-нибудь указания другим подсудимым в части незаконных арестов или применения незаконных методов допроса». В основном же такие указания исходили от наркома внутренних дел республики Сумбатова.
Защитник также считал, что обвинение Борщева в измене Родине и в том, что он добивался осуждения невиновных людей является необоснованным — лишь одно дело по распоряжению Борщева было направлено на рассмотрение «тройки». Защитник просил сохранить жизнь Борщеву.
Защитник Григоряна П.Я. Богачев в своей речи тоже уделил большое внимание роли Багирова в совершении преступлений, которые были вменены в вину не только Багирову, но и Григоряну, верившему Багирову — первому секретарю ЦК КП/б/ Азербайджана и выполнявшему все его распоряжения. Григорян также выполнял и указания своих непосредственных начальников наркомов внутренних дел республики Сумбатова и Раева. По мнению адвоката Богачева, Багиров в судьбе Григоряна сыграл роковую роль — он «слепо подчинялся приказам Багирова». Что же касается тесной связи Григоряна с Берией, то этого в действительности не было, считал защитник. Получив от Берии подложную справку, что он в марте 1918 г. якобы состоял в красногвардейском отряде, которым командовал Берия, Григорян в некоторых случаях говорил о своей близости к Берии. Но это было не более, чем бахвальство. Выдача же указанной справки скорее нужна была Берии, чтобы как-то прикрыть своё прошлое. Нет оснований считать, что Григорян находился в близких отношениях и с Багировым, указывал Богачев. Хотя Григррян и совершил тяжкие преступления, однако участником контрреволюционной организации не был, Родине не изменял, утверждал защитник в своей речи. Он не отрицал того, что на совести Григоряна жизнь многих несчастных людей, но просил учесть, что Григорян был исполнителем чужой воли. «Он преступник, но не организатор преступлений», — такую оценку действиям Григоряна дал адвокат, и просил признать Григоряна виновным лишь в том, что вместе с Багировым и другими подсудимыми участвовал в террористической расправе с невиновными людьми. С учетом того, что с момента совершения преступлений прошло много времени, он просил сохранить жизнь своему подзащитному.
Большое место описанию того, как Багиров насаждал беззаконие в Азербайджане, уделил в своей речи и защитник Маркаряна Г.С. Семеновский. Особо остановился на том, как Багиров подбирал нужных ему людей. Указал, что Маркарян с 15-летнего возраста работал по найму, служил в армии, с 1921 г. работал в органах ВЧК-ОГПУ-НКВД-МВД. До 1936 г. он был рядовым работником, никакой преступной связи с Берией и Багировым не имел, но не мог противопоставить себя Багирову, под руководством которого во всех сферах жизни активно насаждалось беззаконие. Да, Маркарян участвовал в оформлении документов на арест, в арестах и ведении следствия по делам колхозников Али-Байрамлинского района, но он не был инициатором и организатором массовых арестов. Не оспаривал адвокат и того, что Маркарян «в отдельных, случаях стал применять к арестованным недозволенные методы и таким способом добивался их признания в совершенных якобы преступлениях». Всё это, по мнению защитника, было обусловлено общей обстановкой, создавшейся в то время в стране. Маркарян оказался втянутым в массовую расправу над лучшими людьми Азербайджана, Но по сравнению с другими на его совести меньше жертв беззакония.