Вот конкретные примеры.
Хазан, Кримян и Савицкий вместе с Кобуловым сфальсифицировали дело в отношении командира 63-й грузинской дивизии Федора Моисеевича Буачидзе. Единственная его «вина» заключилась в том, что в 1930 г. он выступил против выдвижения Берии на пост секретаря ЦК КП/б/ Грузии. Конечно же, официально Буачидзе обвиняли не в этом, а в принадлежности к антисоветской организации, ставившей своей целью совершение террористического акта в отношении Берии.
Буачидзе был арестован 30 июля 1937 г. Перед этим из уже арестованных других лиц буквально выбили показания о его враждебной деятельности. Такие показания были получены от Чихладзе, Буду Мдивани, в допросе которого участвовали Кримян и Савицкий, от бывшего председателя СНК Грузии Мгалоблишвили, заявившего, что именно он завербовал в организацию правых комдива Буачидзе. Эти показания были получены Кобуловым, Хазаном и Кримяном при допросе ими Мгалоблишвили 14 июля 1937 г.
После ареста Буачидзе подвергался жесточайшим избиениям. Это подтвердил в суде бывший начальник тюрьмы № 1 НКВД Грузинской ССР, в которой содержался Буачидзе, В.Н. Окрошидзе.
В деле Буачидзе имеются два протокола его допросов, один из которых от 4 августа 1937 г. им не подписан.
На первом допросе, как это следует из содержания протокола, Буачидзе признал, что он выступал против выдвижения кандидатуры Берии в секретари ЦК КП/б/ Грузии, считая, «что если Берия придёт к руководству партийной организацией, партийными органами будут руководить чекистскими методами». И далее: «Конкретно мы не обсуждали, в чём должны заключаться чекистские методы руководства, но представляли себе этот метод как излишнюю жестокость в руководстве».
Приходится лишь удивляться, как более шестидесяти лет тому назад отдельные члены партии (увы, только отдельные) чётко представляли себе, что чекистские методы руководства партией, её организациями ни к чему хорошему не приведут. Так оно и получилось. Чекистские методы в руководстве СССР доминировали практически на всех этапах существования страны.
Второй протокол допроса Буачидзе от 4 августа 1937 г. им не был подписан. В этом протоколе значится, что Буачидзе признал себя виновным в причастности к контрреволюционной террористической организации.
Следствие по делу Буачидзе не было закончено, поскольку после допроса 4 августа 1937 г. он умер спустя два дня, 6 августа, в тюремной больнице. Буачидзе фактически убили после того, как он отказался оклеветать себя. Подлинник свидетельства о его смерти не был не обнаружен, а в копии этого документа указано, что причиной явился «паралич сердца».
13 июня 1954 г. военное прокуратурой Закавказского военного округа дело по обвинению Буачидзе было прекращено за отсутствием в его действиях состава преступления.
Допрошенный в суде свидетель И.Г. Курели, работавший в 1937–1944 гг. врачом больницы внутренней тюрьмы НКВД Грузинской ССР, показал, что он оказывал медицинскую помощь жестоко избитому комдиву Буачидзе, который через несколько дней умер.
Курели опроверг утверждение бывшего начальника названной тюрьмы Надараи об отсутствии в ней «горячих» и «холодных» камер. В больницу на излечение поступало значительное число сильно избитых и истощенных арестованных, в том числе с сыпью на теле, что являлось следствием содержания их именно в «горячих» камерах. Случалось, что в результате длительного содержания в них арестованные умирали от паралича сердца. Трупы умершие, как правило, не вскрывали, а если и делали это, то в актах не назывались истинные причины смерти арестованных.
Свидетель Курели также показал, что врачи, которые посещали тюрьму для оказания помощи избитым арестованным, не должны были спрашивать их фамилии. Буачидзе же он знал, поскольку ранее служил в дивизии, которой тот командовал.
Допрошенные в суде бывший фельдшер внутренней тюрьмы НКВД Грузинской ССР Т.С. Тестова и бывшие надзиратели той же тюрьмы И.И. Маргиев и Е.М. Сурмава подтвердили, что в указанной тюрьме действительно были «горячие» и «холодные» камеры. Находившиеся там арестованные испытывали неописуемые муки, случалось, и умирали. Как пояснила свидетель Тестева, в «горячих» камерах вдоль стен были проложены специальные трубы, по которым подавался пар. В «холодных» камерах зимой на пол набрасывался снег, и арестованный помещался в нее раздетым.
Была репрессирована и жена Буачидзе — Людмила Алексеевна. На основании постановления Особого совещания при НКВД СССР от 16 декабря 1937 г. её, как члена семьи изменника Родине, лишили свободы на 8 лет.
Но не один комдив Буачидзе не дождался ни суда, ни хотя бы заседания тройки при НКВД Грузии, а был забит на допросах вскоре после ареста. Среди них — заместитель постоянного представителя Грузинской ССР при Правительстве СССР Леон Александрович Вермишев, к которому с неприязнью относился Берия.