И снова в путь. Из тысячи двухсот человек, которые всего неделю назад покинули Штутгоф, в нашей колонне оставалось около восьмисот.
Мы брели по колено в воде. В дорожной грязи утопали беженцы из Восточной Пруссии. Уже несколько месяцев они шли из Кенигсберга в Штеттин, и когда они были уже почти у цели, им велели вернуться в города, расположенные на северном побережье Померании и на полуострове Хель.
Оттепель доконала беженцев. Их лошади падали и уже больше не могли подняться, а огромные подводы ломались, Теперь наш маршрут отмечали не только трупы заключённых: по обочинам дорог лежали дети и старухи, окончательно выбившиеся из сил.
Быстрей, быстрей! После бесконечно долгого и мучительного марша, потеряв всякое представление о времени и пространстве, мы вошли наконец в маленький городишко Навиц, расположенный примерно в шестнадцати километрах от города Лемборк в Восточной Померании,
Нас загнали в небольшой лагерь, который раньше принадлежал службе труда при объединении нацистских женщин.
Этот лагерь был рассчитан максимум на 150 человек. Теперь в него загнали почти 800 заключённых.
30. ПЯТЬ НЕДЕЛЬ В НАВИЦЕ
В маленькую комнату, где на столах, под столами и просто на полу могло разместиться максимум 50–60 человек, затолкали 80 датчан, 30 норвежцев и несколько заключённых других национальностей — всего 116 узников. Там мы пробыли с 3 февраля по 10 марта. В пути мы были около десяти суток и всё это время фактически не получали пищи.
Вот отрывок из моего дневника:
4 февраля. На поверке выяснилось, что из 1200 человек нас осталось 760. Старый Фриц произнёс длинную речь и под конец заявил, что теперь вновь вводится лагерная дисциплина и мы должны неукоснительно соблюдать порядок и Sauberkeit[36].А Нас не кормили вчера, не кормили и сегодня.
5 февраля. Три варёные картофелины, не очень маленькие.
6 февраля. Три картофелины. Разговоры о том, что скоро нас погонят дальше, так как крестьяне либо не хотят, либо не могут достать нам еду.
7 февраля. Пол-литра картофельного супа без соли. Настоящие помои.
8 февраля. Картофельный суп, сваренный кашубами. Вкусно. Удивительно, что эсэсовцы и Старый Фриц разрешили кашубам принести суп. Но в лагерь их не пустили. Землеройка, старший капо из уголовников, «организовал» корову, которую тут ж о зарезали. Говорят, что завтра мы пойдём дальше.
9 февраля. Рано утром выступили из лагеря, но дошли только до города. Простояли там несколько часов и снова вернулись в лагерь. К северу от города что-то происходит. Многие утверждают, что с юго-запада доносится канонада. Пол-литра мясного супа без соли.
10 февраля. Кашубы принесли картофельный суп. Примерно три четверти литра на брата. Датчане «организовали» картофель. Мы режем его ломтиками и жарим на плите. Поляки незаметно передали кашубам письма. Вши распространяются но лагерю с невероятной быстротой.
11 февраля. Целый день ждали пищи, но кашубы так и не пришли. Вечером получили по пол-литра картофельного супа без соли. У всех понос и дизентерия. Теснота страшная. Чтобы ночью выйти из комнаты, приходится ступать по живым телам. Нервы напряжены до последней степени.
12 февраля. Пол-литра супа от кашубов. Всё больше и больше больных, у многих высокая температура.
13 февраля. Прокисший суп без соли. Теперь я и сам явственно слышу грохот пушек на юго-западе. Днём кашубы принесли суп. Огромные толпы беженцев тянутся через Навиц. Все говорят о том, что русские тапки прорвались через Тукла-Хейде к городу Картхаус, южнее Навица.
14 февраля. Всё больше смертных случаев, сыпной тиф. Вся нища без соли, но суп, сваренный кашубами, очень вкусный. У нас тоже много больных. Беженцев становится всё больше и больше. Создана команда водоносов, которые таскают воду из города, и команда дровосеков, которые должны обеспечивать топливом кухню. Старый Фриц плетёт всякую чушь о соблюдении лагерной дисциплины. Он заявил, что в его войске всегда были палочных дел мастера, которые следили за порядком, и что нам тоже нужна палка. Он выделил двух заключённых, дал каждому по еловой ветке и велел всыпать двум провинившимся по 15 ударов. Я не знаю, что натворили эти заключённые. Пороли их на «козле», который смастерил Рудольф. Впрочем, Рудольф делал не «козла», а козлы для пилки дров… Когда экзекуция кончилась, Старый Фриц был на вершине блаженства.