— Знаешь, Рапсодия, я рад, что нам с тобой довелось повидаться. Не могу дождаться, когда выполню приказ и смогу к тебе вернуться. Ты будешь по мне скучать?
— Разумеется, — ответила она.
Ложь больше не перехватывала ей горло, лишая возможности дышать.
— Вот и умница… Карволт, приведи Петунию — и в путь.
Рапсодия почувствовала, как внутри у нее все похолодело.
— Нет, Майкл. Она моя. Мы заключили сделку.
— Твоя? Не смеши людей. Я обещал ее дорогому отцу, что сам позабочусь о ней, а потом перерезал ему глотку. Ты же не хочешь, чтобы я нарушил слово, правда?
В доме послышались отчаянные крики, и вскоре на пороге появился Карволт, который тащил за собой девочку.
Рапсодии стало страшно. Она прекрасно знала, что в характере Майкла потребовать от нее соблюдения условий договора, а самому нарушить его. Майкл ухмылялся, видя, как по щекам Рапсодии текут слезы, как она пытается дотянуться до девочки и не может. Наконец, не в силах больше сдерживаться, Рапсодия разрыдалась:
— Пожалуйста, Майкл, не делай этого. Не нарушай своего слова. Отдай ее мне. Пожалуйста.
— С какой стати, дорогая? Я провел с тобой две потрясающие недели. По правде говоря, все удовольствия, которые я получил за свою жизнь, не сравнятся с тем, что мне довелось испытать здесь. Я привык к регулярным сексуальным упражнениям. Кто-то же должен меня обслуживать! Петуния сойдет в качестве временной замены.
Рапсодия схватила его за руку, когда он отвернулся от нее.
— В таком случае, возьми меня с собой, Майкл. Оставь девочку.
Рапсодия прекрасно знала, что означают его последние слова. На девочку ему плевать. Он попользуется ею, а потом убьет.
На лице Майкла расцвела победоносная улыбка:
— Как трогательно!.. И кто же поверит, что перед нами та самая женщина, что отказалась лечь со мной в постель две недели назад, да еще в присутствии моих людей? Думаю, мои ласки заставили тебя измениться, правда, дорогая?
— Да. — Рапсодия подумала, что он совершенно прав, сам того не понимая: за минувшие две недели многие вещи, в которые она верила, умерли навсегда.
— Ну, что тут скажешь? Все складывается даже лучше, чем я думал. Извини, милая, но ничем не могу тебе помочь. Я сомневаюсь, что ты будешь хранить мне верность и ждать меня. Поэтому и я быть верным тебе не намерен. Седлай коней, Карволт. — Он повернулся, собираясь уйти.
Охваченная отчаянием Рапсодия вдруг потянула его к себе и поцеловала. Она почувствовала, как у него сильнее забилось сердце. Он справился с изумлением и грубо ее обнял, а Рапсодия прошептала ему на ухо:
— Пожалуйста, Майкл, неужели ты поступишь так ужасно с женщиной, которая тебя любила?
Майкл оттолкнул ее и заглянул ей в глаза:
— Ты меня любишь? Ты, Рапсодия? Поклянись — и я оставлю тебе девчонку!
Рапсодия видела, что Карволт, уже севший на коня и привязавший к своей спине плачущую девочку, с интересом за ними наблюдает.
— Пусть ее снимут с лошади и передадут Нане, и я поклянусь.
— Клятва должна быть искренней, Рапсодия. Я не допущу, чтобы со мной играли в дурацкие игры.
— Она будет искренней, клянусь!
Майкл знаком показал Карволту, чтобы тот отвязал девочку. Карволт спрыгнул на землю и швырнул Петунию к Нане, которая быстро увела ее в дом. Майкл наблюдал за ними, пока они не скрылись из вида, а потом снова повернулся к Рапсодии:
— Ну, хорошо, дорогая, что ты хотела мне сказать? Рапсодия сделала глубокий вдох:
— Клянусь Звездой, что в моем сердце не будет места другому мужчине, пока не наступит конец нашему миру. Вот. Тебе достаточно, Майкл?
От его счастливой улыбки ее затошнило. Майкл наклонился и поцеловал ее.
— Да, — тихо проговорил он. — Я тоже тебя люблю, и в моем сердце не будет места другой женщине. В моей постели — возможно, но не в сердце. Я вернусь к тебе, Рапсодия. И мы снова будем вместе — навсегда.
Она молча кивнула, зная, что жертва, которую она принесла несколько мгновений назад, стоит гораздо меньше, чем он думает. Она не обманула Майкла. Рапсодия давно отдала свое сердце тому, кто умер и унес его с собой.
Подбоченясь, Рапсодия наблюдала за отрядом, который постепенно скрывался из вида. Она еще долго не могла забыть сияющего лица Майкла, когда тот обернулся, чтобы помахать ей рукой. Когда всадники исчезли из вида, Рапсодия зашла в кусты и ее вырвало.
— Черви! — Акмед показал пальцем.
Рапсодия вскрикнула. По корню у них над головой ползла целая туча бледных, извивающихся теней, привлеченных теплом живых тел. Эти черви были толще руки Рапсодии.
Содрогнувшись от отвращения, она потянулась к поясу, чтобы вытащить кинжал. Его лезвие было не длиннее ее ладони. Существа, напоминающие громадных червей, — в три раза больше. Они легко справятся с нею.
Неожиданно она задохнулась: Грунтор крепко схватил ее за пояс, сдернул с корня, на котором она сидела, и аккуратно водрузил у себя за спиной. Затем он забрался чуть-чуть повыше и выбрал место, где было достаточно широко, чтобы встать удобно. Рапсодия последовала его примеру и нашла навес из тонких ветвей, который ее прикрывал.
Она слышала, как наверху с шипением разрывают воздух диски из квеллана. Она молила всех святых, чтобы Акмед не промахнулся и его снаряды не попали в нее и Грунтора.
— Давай, — крикнул дракианин Грунтору.
Черви приближались с невероятной скоростью. Они скользили по корням, заполнив вокруг все свободное пространство. Прошло совсем немного времени — и они облепили Акмеда, скрыв под своими мерзкими телами черный плащ. Его руки метались с такой молниеносной быстротой, что Рапсодия не могла за ними уследить. Вскоре она обнаружила, что мерзкие твари начали падать вниз, в непроглядный мрак, иногда задевая ее на лету.
Хищные гусеницы были цвета белого корня. Длинные тела, которые заканчивались налитой кровью головой, пронизывали пурпурные вены. Одна из гусениц упала на Рапсодию и тут же вцепилась в нее острыми маленькими зубками, расположенными в пасти в несколько рядов. Девушка с трудом сдержалась, чтобы не закричать.
Грунтор вытащил громадный меч, тонкий и длинный, с заостренным концом, и принялся сбрасывать хищных тварей с корня, нависшего у него над головой. Вниз посыпался дождь извивающихся тел.
С ловкостью, приобретенной на улицах Истона, Рапсодия уворачивалась от падающих гусениц. Те немногие, которым удалось проскользнуть мимо Грунтора, неуклонно приближались к ней. Их оказалось несколько десятков, и Рапсодия прекрасно понимала: если до нее добралось такое количество, значит, ее спутникам приходится сражаться с сотнями или даже тысячами мерзких тварей.
Во время короткой паузы Грунтор бросил на нее взгляд.
— Слушай, крошка, тебе с ними не справиться твоим маленьким ножичком, — сказал он, отшвыривая в сторону кучу извивающихся тел.
Рапсодия едва успела отскочить, чтобы они ее не задели.
— Вот, держи один из моих длинных мечей. — Великан чуть сдвинулся в сторону, чтобы она могла дотянуться до рукоятей, торчащих у него за спиной.
— Я умею обращаться только с кинжалом, — ответила Рапсодия и быстрым уверенным движением отсекла головы двум гусеницам, которые ползли по корню прямо над ней.
Третий червяк вцепился ей в плечо, и она, вскрикнув от неожиданности, принялась отчаянно трясти рукой, чтобы сбросить его.
— Повернись, приказал Грунтор, и Рапсодия повиновалась.
Болг чуть отклонился назад, вытянул руку и подцепил гусеницу острием меча. Сильным движением он оторвал ее от Рапсодии. Певица взвизгнула от боли, а гусеница полетела в пропасть. На руке девушки зияла ранка.
— Придется с тобой поработать после того, как мы прикончим этих тварей, мисси, — сказал Грунтор и вернулся к своему занятию.
— Думаю, я с ними справлюсь, — проворчала Рапсодия сквозь стиснутые зубы.
— Эй, я со своими разобрался! — крикнул сверху Акмед, спрыгивая на корень, на котором стоял Грунтор.
— Ою осталось всего несколько маленьких гаденышей. Помоги ее светлости, — сказал Грунтор и принялся изо всех сил размахивать своим мечом.