Я сияю ярче, чем когда-либо. Обычно, когда занимаюсь сексом, я сдерживаю силы, иначе чары могут превратить мои невинные слова в приказы, которые будут контролировать моего партнёра… а мне нравиться секс по обоюдному согласию.
Но с Торговцем мне не стоит об этом беспокоиться, на него чары не действуют. А чувствовать себя полностью и безоговорочно собой — чего у меня не удавалось ни с кем — раскрепощает.
Дес касается моих кружевных трусиков.
— От них нужно избавиться. — И в туже секунду, как он произносит слова, я чувствую, как невидимая рука снимает их.
Когда Торговец… Десмонд смотрит на меня с обещанием в глазах, в магии больше нет ничего смешного. Он нежно и томно целует меня, раздвигая мои ноги. Я чувствую, как головка его члена упирается к входу в моё тело.
Разорвав поцелуй, он смотрит мне в глаза. И вновь у меня возникает впечатление, что Дес запоминает каждый момент. Не сводя взгляда, он толкается в меня. Я поднимаю бедра ему навстречу, и дюйм за дюймом, он скользит глубже. Я открываю рот в немом стенании, но не отвожу глаз от Десмонда. Все годы ожидания, надежд, отчаяния… всё вело к этому моменту.
Совершенному моменту.
Дрожь пробегает по телу Торговца, когда он полностью входит в меня.
— Хочу остаться здесь… навсегда.
Сглотнув, я глажу его по плечам и спине, и тоже хочу, чтобы он остался здесь. Мы слились в единое целое.
Он выходит почти на всю длину, а затем сильно толкается обратно. Из моего горла вырывается сверхъестественный стон.
Дес греховно улыбается.
— Люблю стоны моей сладкой сирены.
Дес сильными толчками двигается во мне. Боже, он изумителен. Он свёл брови и приоткрыл рот, а с каждым толчком мышцы его пресса сокращались. Одного лишь его вида — самого по себе ошеломляющего — достаточно, чтобы подвести к оргазму. Прижавшись своей грудью к моей, Дес убирает волосы с моего лица. Затем наклоняет голову и касается моей щеки своей. Его движения медленные и нежные.
Занятие любовью. Вот что это такое. Он нежен, романтичен, даже после того, как заполучил мою любовь и оказался у меня между ног.
И так может быть всегда. Подобные ночи растянуться далеко в будущее. От такой возможности моё сердце колотится. Истинная любовь всегда казалась недоступной. Я верила в неё только потому, что все эти годы остро ощущала её отсутствие.
Я так долго думала, что со мной на эмоциональном плане что-то не так, что я не смогу полноценно полюбить, что не могу снова стать прежней, что слаба. Но сейчас, в объятиях этого мужчины, я впервые за долгое время понимаю, что не сломлена. Даже близко нет.
Я его пара.
А он мой.
Я наслаждаюсь игрой мышц Десмонда под своими ладонями, когда он наклоняется и прикусывает за грудь, резко подводя меня к краю обрыва, куда вёл с момента, как оказался в моём теле. Словно чувствуя, насколько я близка к кульминации, Дес, не сводя с меня глаз, толкается глубже, грубо целует меня и наращивает темп.
— Мне нравится выражение твоего лица, ангелочек, — говорит он. — И нравится осознавать, что это из-за меня.
Я крепче обнимаю его, опускаю веки и приоткрываю рот.
— Не смей закрывать глаза, — говорит он. — Хочу видеть всё, что с тобой делаю.
Порыв его магии заставляет открыть глаза.
— Десмонд, — это всё что я успеваю сказать, в следующую секунду на меня обрушивается волна оргазма. Из горла рвётся крик, похожий на мелодию. Моя кожа мерцает, и её свечение отражается в глазах Десмонда.
Торговец начинает толкаться быстрее, напрягаясь всем телом. А затем с последним неистовым и самым грубым толчком, кончает и стонет.
Когда последняя волна оргазма стихает, Дес перекатывается на спину и крепко прижимает меня к себе, словно не может не прикасаться ко мне. Его кожа покрыта бисеринками пота, а моя начинает тускнеть, поскольку на смену наслаждению приходит усталость. Дес пахнет мной, а я на себе ощущаю его запах.
Торговец смотрит на меня с удивительным выражением на лице. Его глаза блестят от счастья, от нестерпимого счастья.
— Моя сирена, — говорит он. — Моя пара. Все эти годы я ждал тебя.
Я не могу сдержать улыбку, которая расползается по моему лицу. Впервые мир в моей жизни ощущался абсолютно правильным.
Дес проводит пальцем по моей губе, не сводя взгляда.
— Почему ты ничего не сказал в первый же день, когда вернулся? — с любопытством спрашиваю я. Было бы проще.
Он смеётся.
— Если бы мог, ангелочек. Я хотел, но ты не видела меня семь лет, состояла в отношениях, и мне очень хотелось сохранить собственный зад целым. Я был ограничен в вариантах.
Я слабо улыбаюсь.