Сейчас я чувствую себя странно уязвимой рядом с ним. Возможно, из-за искренности слов, ведь Дес всегда старался прятать чувства под остроумием и хитростью. Может, из-за страха, который появился, когда я увидела, что Илай бросился на него. И, вероятно, из-за объятий, после того как я выбрала эту жизнь, а не ту, что оставила в своем доме.
Положив ладонь на щеку Десмонда, я прислоняюсь своим лбом к его.
— Спасибо, что пришел за мной, — говорю я, всё ещё боясь того, что могло бы произойти без него.
— Ангелочек, — говорит он серьёзным тоном, — я всегда приду за тобой.
Мы стоим неподвижно еще минуту. Довольно мило находится под защитой его крыльев, но я начинаю нервничать от необходимости почувствовать твёрдую землю под ногами.
— Дес, — говорю я, — можешь отпустить меня.
Он, нехотя, ставит мои ноги на землю, но не выпускает из объятий. Его крылья раскрываются, но не складываются красиво за спиной, а раздвигаются и выгибаются, выглядя будоражащими.
— Он пришел к тебе во время одного из дней Священной семидневки, — говорит Дес. — Думал, что ты его пара, и сознательно подверг тебя опасности. — Теперь его крылья вздымались вверх, сердито хлопая, а когти выглядели довольно острыми. Дес отпускает меня. — Он не настоящая пара, если допустил такое.
Дес, конечно, прав, но я даже не думала о себе в тот момент. Стоит закрыть глаза, и вижу только, как Илай бросается на Деса. Он бы его убил.
И тогда меня поражает другая мысль.
— О, Боже, — говорю я тихо. — Мы оставили полностью перекинувшегося вервульфа в спальном районе.
— Я уже позаботился об этом, он не сможет выйти за пределы твоего дома в течение этой ночи. Надеюсь, к утру он вернёт себе контроль. — Дес смотрит на меня виновато. — Сожалею о твоем доме.
В данный момент меня радует, что Илай не может больше никому причинить боль.
И затем еще одна ужасающая мысль поражает меня.
«Я не смогу вернуться домой сегодня».
Только если не хочу встретиться со злобным оборотнем. Я тру лицо, вспомнив, что зачаровала, а затем отвергла альфу. Когда к нему вернётся здравый рассудок, Илай сможет выписать ордер на мой арест. Даже если он решит не выдвигать обвинения, сделает что-нибудь, чтобы наказать меня за чары, отказ и унижение. Альфа в нём потребует большего. Он знает, где я живу, и ранее дал ясно понять, что запертая дверь не остановит его от проникновения. Сегодня я не могу вернуться, но смогу ли завтра? Или следующей ночью? Или послепослезавтра? Буду ли чувствовать себя в безопасности, зная, как легко он вламывается и как быстро
оборачивается? В глазах Деса появилась печаль.
— Ангелочек, мой дом — твой дом, — говорит он, читая мои мысли, — пока тебе это нужно.
Я смотрю через плечо на просторный дом за спиной. Всю мебель, что Дес заставил меня купить, он должен был поставить в единственной комнате для гостей. В комнате, в которой, скорее всего, я остановлюсь. И когда Дес противостоял Илаю, он не выглядел удивленным или смущенным тем, что происходило в моём доме. И этому может быть только одна причина…
Я новь поворачиваюсь к нему.
— Ты знал, — говорю я, вспоминая, как он насмехался над моим бывшим. — Ты поцеловал меня в ту первую ночь, зная, что я с Илаем.
Во мне просыпается гнев. Торговец хорошо меня знает, понимает, что я никогда не соглашусь на отношения с двумя парнями сразу. Ему нужно только посеять зерно сомнения… запечатлеть целомудренный поцелуй на губах и намекнуть, что мы можем быть вместе. Легче щелчка пальцев, и я рассталась с Илаем.
И теперь меня ждет комната в доме Деса. Я чувствую себя мухой, пойманной в паутину Торговца. Я играю ему на руку. Я бросила властного мужчину и оказалась с коварным.
Дес стискивает зубы.
— Калли…
— Ты для всех клиентов так делаешь? Заставляешь разрывать отношения с их парнями? Обставлять комнату в твоём доме, предназначенную только для них?
Он подходит ко мне, его глаза блестят.
— Я не делаю этого с тобой. Не сегодня.
— Нет, ты не станешь, да? — я бросаю ему вызов. В моих венах течет огонь, который не утихает с момента возвращения Деса в мою жизнь. — Ты просто убежишь, как всегда.
Он обхватывает мое лицо.
— Разве, похоже, что я убегаю, Калли? Похоже, что пытаюсь оставить тебя в стороне?
— Но ты так сделаешь, — говорю я пылко.
Как этот разговор перетёк в раскрытии моей неуверенности?
— Ты хочешь говорить начистоту, — говорит он горячо, — так вот: это не о собаке, это о нас.
— Ты перестанешь так называть Илая? — спрашиваю я.
Торговец отпускает мое лицо и с прищуром смотрит на меня.
— Ты защищаешь его даже сейчас?
— Он всё ещё кое-что значит для меня. И я делаю ему больно. — На щеке Деса дёргается нерв.
Торговец подходит ближе, его губы изгибаются в злобной ухмылке.
— У тебя есть более трёх сотен одолжений, который ты мне должна. К тому времени, как мы закончим, ты поймешь, что Илай и все остальные мужчины были просто неудовлетворенной мечтой. А это, и только это, реально.
Глава 11
Январь, семь лет назад
Я ложусь спиной на кровать и играю браслетом.
— Все твои клиенты получают такие украшения? — спрашиваю я Торговца и ухмыляюсь при мысли о каком-нибудь преступнике с изящным браслетом из черных бусин. Прислонившись к изножью кровати, Дес листает журнал «Магия и Наука», который взял с моего стола.
— Нет.
Я вытягиваю руку к свету и кручу запястьем и так и этак, стараясь, чтобы бусины отразили свет, но кажется, что полированное украшение полностью поглощает его.
— А что ты даёшь другим клиентам? — спрашиваю я.
Дес переворачивает страницу.
— Тату.
Я сажусь.
— Тату? У них есть тату? — Я невозмутимо смотрю на две венецианские маски, которые мы с Десом выбрали в Венеции: одна с крючковатым носом чумного доктора, а другая с разукрашенным лицом Арлекина, висящие на стене. — Почему я не получила тату? — спрашиваю я. Браслет, который минуту назад я думала, выглядит круто, сейчас казался убогим.
Торговец закрывает журнал и откладывает его в сторону.
— Ты хочешь тату?
— Конечно, — рассеянно отвечаю я, пропуская между ушей предупреждение в его голосе. Татуировка выглядела бы более дерзкой, чем какой-то хлипкий браслет. Дес поворачивается ко мне лицом, забирается на кровать и ползёт вверх… ко мне. Останавливаясь лишь, когда нависает надо мной.
Я не могу дышать. Я, правда, не думаю, что смогу дышать. Его опасный взгляд лишает меня способности связно мыслить. Это возможно тот самый момент, когда наши странные дружеские отношения, могут перерасти в нечто большее. Я так боюсь этой возможности. Но так стремилась к ней.
Он садится на меня, его мощные, обтянутые в кожу бедра, заключают меня в ловушку. Наклонившись, Дес берет мою руку, на которой нет браслета. Моё сердце хочет вырваться из груди и бьётся, как сумасшедшее. Я никогда не была так близка к Десу. И теперь точно знаю, что никогда не буду удовлетворена, пока физически не стану ближе с ним.
Моя кожа начинает светиться, Дес проявляет любезность и игнорирует тот факт, что я чертовски завелась. Он проводит рукой от запястья до предплечья. Под его прикосновением на моей коже появляются ряд за рядом линии татуировки.
— Ты бы ходила с этим, нежели с браслетом? — спрашивает он.
Я отворачиваюсь от Деса, чтобы лучше рассмотреть метки. Они… уродливые. Никогда бы не подумала, что тату могут быть такими мерзкими. — Ты можешь носить мои чернила, — соблазнительно говорит он, — только скажи, и они будут на тебе. И тебе, Калли, это не будет стоить ни единой бусины. — Дес ждёт от меня ответа. Когда я не отвечаю, рисунок блекнет и затем полностью исчезает. — Так я и думал. — Он отпускает мою руку и возвращается к изножью кровати. Усевшись, он берет журнал в руки и начинает листать. — Я не собираюсь помечать тебя, как какого-то обычного преступника, — говорит он через плечо, — и ты не должна желать этого. Полития обращает внимание на такое. У них бы аневризма разорвалась, если бы они увидели девушку-подростка с более чем ста татуировками.