Я открываю рот, чтобы глотнуть воздуха, и этим словно разрушаю заклинание. В один момент Деса касается моих губ, а в другой уже нет. Тяжело дыша, он отпускает меня и отходит. Вокруг него собираются тени, гуще и плотнее, чем когда-либо прежде. Они и меня окутывают, выглядя, как клубящиеся черные грозовые тучи. Но у меня было лишь мгновение удивиться теням, прежде чем поднять взгляд… выше… выше… выше.
За спиной Деса мерцают два жутких, серебристых крыла, два ребра, увенчанные острыми когтями на конце, возвышаются над головой Торговца.
— Твои крылья… — с трепетом произношу я.
«Наши крылья появляются, когда мы хотим драться или трахаться», — говорил он.
И не думаю, что он хочет со мной драться.
Дес не смотрит на крылья, а продолжает сверлить меня взглядом.
— Прости, — говорит он, — они не должны были появиться. Надо было подождать. Я хотел подождать.
— Дес, что случилось? — спрашиваю я, делая шаг вперёд. У меня сводит желудок. Я фактически чувствую на языке сожаления Деса.
Он проводит трясущейся рукой по волосам.
— Мне пора.
— Нет, — возражаю я и перестаю светиться.
— Прости, — отвечает Дес. — Мне стоило дать тебе больше времени. Не стоило… вообще ничего не стоило начинать.
Ничего?
«Он ведь не имеет в виду то, о чём я думаю».
Особенно учитывая то, что крылья до сих пор не исчезли. Они подёргиваются, словно хотят раскрыться.
— Но я нравлюсь тебе, — вставляю я, не понимая его слов, но слыша сожаление в голосе.
— Я король, Калли. А ты…
Сломлена.
— Невинна.
— Я не невинна.
Боже, нет.
Подойдя ближе, он обхватывает моё лицо ладонями.
— Невинна. До боли и во многих отношениях, а я плохой, очень плохой. Ты должна держаться подальше от меня, потому что я от тебя не могу.
Погодите.
— Держаться подальше? Но почему?
— Я не могу быть просто твоим другом, Калли.
«Как и я не могу быть твоим».
— Тогда не будь им, — говорю я с хрипотцой в голосе.
— Ты не представляешь, о чём просишь, — отвечает он, осматривая моё лицо.
— Мне плевать.
И мне действительно плевать.
— Ну, а мне нет, — тихо, но категорично, говорит он.
От понимания происходящего, по моим щекам катятся слёзы. Он прощается. И я не понимаю почему. Его голос становиться ниже.
— Не плачь.
— Тебе не нужно уходить, — говорю я. — Всё можно вернуть. Мы можем просто… притвориться, что ничего не произошло. — Я едва произношу эти слова, потому что вообще не хочу притворяться. Дес хмурится. Держа меня за подбородок, он приближается и поцелуем стирает каждую слезинку с моих щёк. Когда он отходит, я замечаю в его глазах, то, что наводит меня на мысль, чувства Деса намного глубже. И это смущает сильнее.
— Просто… дай мне немного времени. — Нехотя отпустив меня, Дес делает шаг назад.
— Как долго тебя не будет? — спрашиваю я. В прошлом году я с трудом проживала день без него. Он сжимает губы в жёсткую линию.
— Достаточно долго, чтобы понять, чего хочу я, и чего заслуживаешь ты.
Тон его голоса заставляет меня паниковать. Это конец чего-то. Я думала, что это начало… но ошиблась. Глупо с моей стороны проявлять такой оптимизм.
— А как же долги?
Все триста двадцать два. Они вдруг стали для меня спасательной палочкой.
— Они ничего не значат.
Ничего не значат? Передо мной Торговец, человек который построил империю на своих сделках. Он не может просто взять и простить сотни услуг.
Теперь меня одолевает не только паника. Я в ужасе. Он уходит не на одну ночь, а на много ночей. Возможно на все оставшиеся в моей жизни ночи.
Дес касается дверной ручки. Вот он — момент, когда Десмонд Флинн уходит из моей жизни. И всё из-за одного поцелуя. Поцелуя, от которого раскрылись его крылья. Прежде я никогда их не видела. И лишь в этот раз непоколебимый Дес потерял хватку на контроле. Это ведь должно что-то значить? Что-то, за что стоит бороться.
— Последнее желание.
Мой голос жёстче, чем я ожидала. Более решительный.
Он склоняет голову.
— Не надо, Калли, — говорит он, практически умоляя.
Единственная слабость — сделка. Он не может удержаться, когда дело доходит до одолжения услуги. Не знаю, что находит на меня, какая сила заставляет произнести слова, которые я не имею права произносить Торговцу. Я знаю лишь одно, мой мир рушится, и если я ничего не сделаю, то он упадёт с оси. Я закрываю глаза, и слова из старой книги срываются с моих губ.
— От пламени к пеплу, от восхода до заката, до конца дней нашей жизни, будь всегда моим, Десмонд Флинн.
Он судорожно вдыхает. Безо всякого смущения я наслаждаюсь звуком древнего связывающего стиха возлюбленных. Я открываю глаза, и мы с Десом смотрим друг на друга. Я ещё никогда не видела одновременно застывшее выражение ужаса и полного удивления на лице одного человека. А затем Дес исчезает в клубах дыма.
И я не знаю, вернётся ли он.
Наши дни
«Фейри не показывают крылья своим наречённым. Они показывают их своим вторым половинкам».
Я перестаю дышать.
Мир останавливается и смолкает, и я слышу лишь биение собственного сердца и трепет надежд.
— Ты лжёшь, — шепчу я.
С ярким блеском в глазах, он кротко улыбается.
— Нет, ангелочек, не лгу.
Я чувствую, что нахожусь на грани срыва.
— Так, ты говоришь?..
— Что влюблён в тебя? С тех с самых пор, когда ты ещё была упрямым и невероятно храбрым подростком? Что ты моя вторая половинка, а я твоя? Боги спасите меня, да, именно это я и говорю.
У меня почти подгибаются колени.
Вторая половинка.
«Да», шепчет моё сердце, — «вторая половинка».
Семь лет назад я похоронила прошлое и заново создала себя. Семь лет назад я полюбила. И никогда не смогла бы разлюбить. Это стало проблемой, потому что первая любовь разбила мне сердце.
— Но ты ушёл, — тихо говорю я.
Он твёрдо стоит на месте.
— Ушёл, — с грустью в глазах отвечает Дес. — Но никогда не хотел держаться вдали от тебя.
— Тогда почему держался?
Он проводит рукой по волосам, отводит взгляд и, вздохнув, снова смотрит на меня.
— Ты была чертовски юной, — тихо поясняет он, не сводя глаз с моего лица. — И над тобой издевались. А моё сердце выбрало тебя. Я почувствовал это в первую же ночь, но не хотел верить, пока чувство не выросло и его стало трудно игнорировать. Я не мог держаться от тебя подальше и сопротивляться не мог, но не хотел давить. Особенно сразу после того, как ты избавилась от человека, который брал и брал. Не хотел, заставлять тебя думать, что мужчины все такие. — Я не могу дышать. Тихая слеза скатилась по моей щеке. Затем другая. Дес с невероятной нежностью вытирает их. — Так что я позволил тебе играть в собственную игру, покупать одно одолжение за другим, до тех пор, пока больше не смог принимать их. Нет, моя пара мне ничего не должна. Но у моей магии собственный разум… как у твоей сирены, я не всегда могу её контролировать. Магия решила, чем больше ты мне должна, тем дольше я смогу гарантировать, что ты будешь в моей жизни. Конечно, эта стратегия резко оборвалась в тот момент, когда ты произнесла последнее желание. — Слёзы так и катятся по лицу, пока я тужусь вспомнить то последнее желание. — Твоё последнее желание, — продолжает он, — было не по силам для нас. Ты хотела меня, я влюбился в тебя и это неправильно. Я знал, что неправильно. Не тогда, когда тебе шестнадцать. Но я могу быть терпеливым. Ради моей маленькой сирены, ради второй половинки, я мог быть терпеливым.
Он нежно улыбается мне, а его глаза переполняют глубочайшие эмоции.