– Кто? – одновременно спросили Гаврилов, Власов и Куравлев; Самсонов поднял голову и посмотрел на меня.
– Редактор издательства «Заря» работал не только и не столько с нормальными книгами, а именно с раритетными. Он был большим специалистом в этих книгах, он знал, как их делать. Он не раз поделывал редкие малотиражные книги, допечатывая длополнительные экземпляры, и их нельзя было отличить от настоящих, потому что технология была одна и таже, и рука выпускающего – одна и та же. Он продавал их, в этом состоял его бизнес. Точно так же Самсонов подделал и каталог выставки русской иконы. Но, подделывая его, он действовал не самостоятельно, а на заказ: один человек из сидящих здесь заказал ему этот экземпляр, договорившись о невиданной оплате: в десять миллионов рублей. Этот человек погорячился, потому что именно эта цифра вынудила Самсонова разобраться, что к чему и, в результате, предпринять важные действия, о которых я скажу чуть позже. Именно эта сумма вынудила меня начать копаться в этом деле столь глубоко. И если я спрашивал себя: «почему человек готов платить за жалкий каталог, который стоит в лучшем случае сотку-другую, десять лимонов?!», то Самсонов не спрашивал: он работал. Он предполагал продать всего один экземпляр – тому, кто заказал его, но сделал еще два других – один себе, как память, а другой – на случай, если он сможет найти человека, который поймет непонятную для него ценность этого каталога, и будет в состоянии купить его. Он попробовал продать этот экземпляр через знакомого букиниста, с которым не раз работал: через Шарова Иннокентия Арсеньевича, ныны покойного. И Шаров нашел клиента, который понял истинную стоимость этого кталога... возможно, этот клиент просто случайно заметил каталог на витрине, зная о том, чем он ценен, но это не важно. Важно, что факт этой второй покупки уюедил меня в закономерной ценности каталога. И только сейчас, наблюдая ваше собрание, я понял, ДЛЯ ЧЕГО он был предназначен: беднягя Самсонов, сам того не зная, подделал сертификат, пропуск в «высшую лигу», свидетельство о приобщении к делу всесоюзной продажи икон! Горелову, кроме всего прочего, незначительного, было поручено основное: по некоторым, неважным сейчас, признакам, отобрать из огромнной массы претендентов со всего СНГ – преступных коммерческих групп, готовых взяться за такую сверхприбыльную продажу икон – тех четверых, которые и войдут вместе с Романом Викторовиченм Гавриловым и им самим в этот «совет избранных», отобрать и отдать им по экземпляру каталога, который послужил бы пропуском на это собрание... Он выполнил это задание. Но Самсонов уже продал два экземпляра каталога, и практически в то же время Горелов, единственный, кто знал КОГО ИМЕННО он отобрал из нескольких десятков претендентов, был убит! Вот это самое важное! Но важно так же и то, что человек, заказавший первый новый экземпляр и человек, купивший второй, оба сидят сейчас за этим столом!
– Он что, думает, что своей херней заставит нас поверить? – неожиданно прервал мою взволнованную повесть резкий визгливый голос одного из троих более молодых, сидящих здесь.
– Ага, – сказал я, поворачиваясь к нему, – Лучше бы вы этого не говорили.
Остальные так же повернулись в его сторону, и Гаврилов медленно и зловеще усмехнулся, поднимая пистолет.
Мужчина побелел, понимая, что не успеет даже дернуть рукой.
– Куравлев. – приказал Гаврилов; тот вскочил, отобрал пистолет проговорившегося, и встал у него за спиной.
– Дальше, – прищурившись, велел мне Гаврилов.
– Итак, мы поняли, как сюда попали семь экземпляров каталога: пять оригиналов и два допечатанных. Как же сюда попали еще два? Я объясню: один я украл у любовницы Самсонова, и с ним пришел сюда. А еще один, последний, – это экземпляр Горелова. Дело в том, что Самсонов обманул своего заказчика, из-за которого вся эта заваруха и началась: он не отдал ему каталога, по причинам, которые я приведу ниже, и этому заказчику пришлось взять каталог Горелова. А раз он так же находится здесь, еще раз подтверждая, что убийца Горелова сидит среди нас!
Они замолчали, нервно оглядывая друг друга. Я заметил, что Куравлев вспотел, а у человека, которого он держит на прицеле, дрожат руки. Остальные так же выглядели неважно.
– Получается, что только Горелов и мог сказать точно, кто из них выбран для дела, а кто пролез сам? – тяжело спросил Гаврилов.
– Нет, не только. Ведь один покупатель каталога хотел купить его у Самсонова, а другой – у Шарова. Таким образом, каждый из этих двоих знал, что на его непричастность к выбору Горелова есть, кроме него самого, еще по одному свидетелю. Поэтому первый попытался бы убить Самсонова, а второй – убил Шарова.
– «Попытался бы»? – спросил Власов, – Я знаю, что Самсонов мертв!
– Нет, вы не правы, – ответил я, – Самсонов никогда не был дураком. Он так же разгадал тайну раритетного каталога и совими действиями предупредил действия убийцы. Он НЕ ОТДАЛ КАТАЛОГ заказчику, несмотря на то, что уже получил десять миллионов!
– Как это? – спросил Гаврилов.
– Очень просто, – впервые улыбнулся я, чувствуя, как заканчиваются нити, слабнет узел прежде темного и непонятного, – Он успел имитировать собственную смерть, убив и одев человека, очень похожего на самого себя, и подложив его вместо себя. Причиной смерти стал не приступ астмы, как написал судмедэксперт, а отравление, которое Самсонов готовил несколько дней, по маленьким порциям выдавая яд своему соседу, который был очень похож на него внешне, и с которым они каждый вечер пили чай и играли в шахматы. Одев тело, как обычно одевался сам Самсонов, и оставив при нем свои документы, он наблюдал, как его обследовали, зафиксировали смерть и вызвали родственника для опознания. А непосредственно перед опознанием он сумел украсть тело и как-то избавиться от него. То есть, сейчас Самсонов живее всех живых... и он так же здесь! Но я узнал и о способе убийства, в результате которого практически невозможно обнаружить следов яда, пользуясь техникой, имеющейся в распоряжении судмедэксперта, а позвонив в ЖКО, я узнал так же, что Королльков третий день числится пропавшим без вести, и на него объявлен розыск. И я смог вычислить
Теперь я, кажется, сказал все. Главное, что можно понять из моего рассказа, – что Самсонов, я, тот, кто заказал каталог и тот, кто купил его у Шарова – те четверо, кто не входят в избранную группу с Романом Владимировичем во главе. Я знаю, кто убил Горелова и кто такой Самсонов. А последний, кажется, и так себя выдал. По вашему слову я готов сказать, кто есть кто.
Наступила тишина.
– Погоди, – негромко спросил вдруг Власов, – а если сейчас кто-нибудь из них выстрелит? Ты не боишься?
– Если он сделает это, ему не жить. Потому что тогда всем станет ясно, что он пытался обмануть Гаврилова и совет.