Выбрать главу

- Харос не проходил? - спросил его Тэррос, приблизившись. Мокрые, угваздавшиеся и растерявшие напыщенный презентабельный вид, хищники уподобились серым крысам, вынюхивающим что-то в ночи.

- Как, вы его не встретили? - мальчишка перекинул ноги и спрыгнул на землю, обдав ближних к себе брызгами с грязью. - Он пробежал около часа назад мимо, волоча что-то в руках. Я его окликнул, но он не среагировал.

- Куда он направлялся? - догадался Джулиан, что с ним была за ноша.

- Вон туда, - указал Джерри и, так как все двинулись туда, то и он пошел вместе со всеми.

Тэррос разве что не ломал кусты, скорее пытаясь напасть на след Хароса. Мечась туда-сюда, недовольно вздыхая и подначивая остальных, старший явно злился. Джерри заметил это, крутясь неподалеку.

- Ты чего такой дерганый? - полюбопытствовал он.

- Я. Ещё. Не ел. - отчеканил сквозь зубы Тэррос и друзья, поняв ситуацию, предпочли больше не вмешиваться, сосредоточившись на поиске.

Водопады сверху иссякли, и к заре, вопреки чаяниям Джерри, тучи устремились прочь. Небо светлело на горизонте, а вампиры только-только нашли отпечатки ног Хароса, убедившись, что движутся верно. К счастью, тропа вела к селу, в котором они жили, и парни приблизились к своим дневным убежищам. Но пропажи всё ещё было не видно.

- Да где же этот баран?! - Джулиан наклонился в заросли папоротника, раздвинув их руками. Его настроение тоже сделалось скверным. Еда едой, но его сокровенная мечта - насыщаться сексом, - обошла сторонкой.

- Хоть бы найти его до рассвета... - переживая, оглядывался Джерри на неотвратимое пробуждение солнца.

- Я не уйду без него в дом, - отрезал Тэррос. - Я несу ответственность за каждого из вас... я должен был присматривать за ним! Ну, почему я допустил такое?

- Ты не виноват, - похлопал его по плечу Тио. - Мы все уже самостоятельные ребята.

- Этот видимо нет, - хмыкнул Джулиан, распрямившись и с боязнью покосившись на далекую линию оповещающего о своём приближении первого луча.

- Нас вот-вот накроет. - заметил Джерри.

- Идите в церковь! - махнул Тэррос. - Давайте!

- А ты?.. - не поддался Тио.

- Я найду Хароса. - накинул он на себя плащ, накрывшись капюшоном.

- Дурак, вы оба сгорите! - вцепился в него Джулиан и потащил за собой. Старший уперся. - Утро сейчас наступит, Тэр, не будь идиотом! Харос может спать где-нибудь в ущелье, в подвале, у себя дома... мы проверим позже.

- А если нет? - сопротивлялся он, но Тио тоже принялся впихивать его вперед. Джерри прошмыгнул перед ними и распахнул дверь, из которой они все вышли ночью. - Оставьте!

Чтобы не мешаться, младший скользнул внутрь, освобождая дорогу Джулиану и Тио, тянувших Тэрроса. Обернувшись через плечо, он заметил то, что они все, сбившись с ног, полночи искали.

- Он здесь! - крикнул Джерри. Тэррос поднял голову на это заявление и, забывшись, уступил совместной силе Джулиана и Тио, пропихнувших его в проем. Расцепившиеся пальцы принца на секунду попали под солнечный свет и, обжегшись, тут же исчезли вместе с ним в прохладе церковного помещения. Джулиан подскочил и захлопнул за их спинами дверь, будто за ними гнался волк, и его надо было остановить в прыжке. Наступила кромешная темнота.

Вдруг над головами зажглась лампочка. Джерри стоял у выключателя и, улыбнувшись, кивнул, оценив создавшийся уют. Обычно старшее трио не терпело искусственного света здесь: только свечи и камин. Но сейчас было не до них. Тэррос прижал к себе обожженную руку, сморщив лицо, и посмотрел туда, куда уже смотрели все. На диване, совершенно голый, даже без трусов, валялся Харос, всей своей позой изобличая полнейшую проспиртованность.

- О, Господи... - вздрогнул Тио, прижав ладонь к сердцу и, наспех отцепив свой плащ, накинул его на спящего друга, спрятав того под ним с головой. - Мне это теперь будет сниться.

- Мои глаза! - зажмурился Джулиан. - Не тебе одному...

- Где его вещи? - осматривался Тэррос, опускаясь в кресло. Он устал, поранился, был голоден и ненавидел весь мир лютой ненавистью. Но больше всего даже не Хароса, а ту упорную девчонку, что не дала ему поесть. Ему одному придется идти на охоту повторно, и, плевать на красавицу, он покусает эту, и высосет из неё столько, что она от слабости не поднимется на следующий день с кровати!

- Вот они, - нагнулся Джерри к горке из черных одежек, расшитых серебром и белоснежными оборками. Все они лежали на плаще. Младший едва коснулся его, как что-то под ним зашевелилось. - А-а!

Подпрыгнув, он подлетел на спинку дивана и поджал ноги, чуть не перекувырнувшись через голову и не напоровшись на накрытого Хароса, но вовремя выставив руку.

- Там что-то живое! Оно шевелится! - повысившимся голосом пролепетал он. Тэррос хотел приподняться, чтобы удостовериться в том, что Джерри показалось, но Джулиан уже был у полотна и, отведя его угол, с острым скрытым наслаждением нашел под ним молодую спящую девицу.

- Так-так... Харос принес доедать сюда...

- Что?! - Тио присел на корточки и тоже глянул. - Вот подонок. Это баба.

- Этого ещё не хватало! - сомкнул веки Тэррос и откинул назад голову. - Нужно её вернуть, пока она не проснулась. Надеюсь на то, что она пьяна до граничащей с безумием кондиции, и не вспомнит ничего, если что-то видела.

- Да как же мы её вернем? - Джерри указал на окно, которое они перед уходом задвинули тяжёлыми ставнями. - Мы не сможем выйти, и придется ждать до заката, а до заката она тридцать три раза проснется!

- Задница-то какая... - плюхнулся на то, что упомянул Тио, опершись руками позади себя. Джулиан украдкой водил пальцами по плечу похищенной.

- Ну, может, мы убедим её в том, что мы обычные парни, пошутившие над ней, отпустим её с миром, и она уйдет сама? - конечно же, он рассчитывал на то, что до этого сумеет договориться до чего-нибудь другого.

- Нет, нельзя разоблачать наше укрытие никому до того, как мы убедимся, что это надежный человек, согласный сотрудничать с нами и дружить. - Тэррос неохотно поднялся и встал над распростертым под одеждой Хароса телом. Про самого Хароса уже все забыли. - Интересно, он с ней ничего не успел сделать?

- Нет, она ещё пахнет как надо, - улыбнулся Джулиан. - Да и, ты же знаешь, Хароса раздевается просто так, когда охмелеет, а не для чего-либо приятного.