Мин была первой, кто попалась ему на глаза, когда он вышел. Тихая, всё ещё немного испуганная и скромная, она выигрывала после настойчивых притязаний Юджин и смотрелась приятнее обычного. Тэррос с сожалением вспомнил о покойной Джейн, неприступной, далекой, непонятной и безумно сексуальной. Эх… Родители Джулиана вошли в дом, а сам он встал рядом с другом, пожав тому руку.
- Спасибо за всё… как там сестра? – Тэррос устало открыл рот, но младший отмахнулся. – Понятно, можешь не говорить. Она как всегда… но ведь это не она, правда?
- Разумеется, нет.
- Тогда кто, Тэр? – Они обменялись взглядами. Настоящие друзья, как родные братья, чувствовали, что делал каждый, и что убийство – это не их стезя. Так же они могли бы ответить и за Хароса, и за Тио, и за Джерри.
- Я не знаю, Джулиан. Я понятия не имею, - он выдохнул. – Но теперь, хотя бы, у нас есть время поразмыслить. Я сам схожу туда, проверю всё…
- Я с тобой.
- Ладно, но сначала мне нужно проводить Мин. - Он кивнул ей, вставив руки в карманы. Она с сожалением отметила про себя, что соприкосновений, видимо, больше не видать. Всё это время, пока он разговаривал с Юджин, она стояла и не понимала, почему ей так тяжело не видеть и не слышать, что происходит в подвале. О чем они говорят? Целуются, клянутся в любви, обнимаются? Как же вампиры любили друг друга, цеплялись друг за друга и насколько настоящей семьёй они были! Мин никогда не видела таких отношений у себя дома. Мать не бросилась бы за неё заступаться даже перед хулиганами-школьниками, что уж говорить об отчиме. Если бы только она была вампиром! Или могла бы как-то остаться здесь, с ними… она бы всё отдала, чтобы жить по этим правилам, вместе с ними, думать как они, вести себя, как они. Знать то, что знают они и скрывать это с ними вместе. – Если захочешь в туалет – не стесняясь скажешь мне, я тебя провожу и туда. Нечего ходить в одиночку, пока тут черти что творится.
- Хорошо, - понимая, что в жизни не попросит Тэрроса довести её до туалета, отозвалась Мин. К ним подошли Харос, Джерри и Тио. Младший с любопытством разглядел «чужачку» и обратился к Тэрросу:
- Что будем делать?
- Искать виновного, что же ещё. Вы со мной в лагерь? Пока не кончилась ночь…
- Ночь неведения не кончится никогда, если преступник не будет пойман, – посмотрел на небо Харос. Звезды придавливали своим множеством. Как хорошо, что они так далеко! Ведь каждая из них – такое же солнце, и их свет был бы ядовит, будь сильнее.
- Если он не будет пойман, то спишем на самоубийство, посредством самовысоса крови, - сыронизировал Тио, разведя руками. – Полиция всегда так делает.
Вампиресса
Тэррос довел Мин до её домика и, недолго посомневавшись, всё-таки закончил путь у самой двери в комнату. Они шли молча, не имея сейчас ничего общего кроме сожаления по поводу смерти Джейн, но и об этом говорить - не из приятных тем. Однако когда финиш достигнут, пора прощаться и нужно всё-таки что-то произнести.
- Как вы надеетесь отыскать того, кто сотворил это? – подняла печальные глаза девушка, уже разобравшись немного, что вести разговоры и начинать их не в манере Тэрроса. По крайней мере, с ней.
- Пока не знаю, но, уверен, совершающего убийства таким образом отличить от других легко, а на его поиски мы бросим все силы. - Ему хотелось бы успокоить и пообещать успех, но в нем не присутствовала убежденность в победе. Они, сами вампиры, понятия не имели, с чего начинать и как искать, ведь следов и запаха не осталось, что наводило лишь на мысли о том, что это кто-то из них, но ведь именно подобную догадку допускать нельзя.
- Это правда не Юджин? – Мин была свидетельницей того, как та призналась, но не слышала беседы с нею вожака юных с глазу на глаз.
- Конечно же нет! – поморщился Тэррос, вновь вспомнив о неприятном условии, которое ему, возможно, придется выполнить для спасения последней вампирессы, если та будет упорствовать, перетягивая на себя вину.
- Значит, она тебя любит…
- Не больше, чем свои честолюбивые планы, - скептично попытался отречься от очевидного молодой человек.
- Ты, действительно, настоящий принц? – Любопытство и невозможные ещё вчера в её представлении открытия стали оживлять потихоньку Мин, отвлекая от трагичных событий дня.
- Всего лишь чистокровный вампир. - Открыв дверь в комнату и намекнув, чтобы девушка туда заходила, Тэррос сделал рукой приглашающий внутрь жест. – Лучше не вникай и постарайся забыть обо всем, чтобы не волноваться. Я постараюсь защитить тебя от опасности, пока мы её не ликвидируем.
Его витиеватые слова не сбили с толку Мин. Она поняла, что он не хочет продолжать впускать её в мир, о котором она едва узнала, завораживающий, мистичный и непонятный. Мир, в который ей так хотелось попасть, когда она наблюдала преданность и самоотверженность кровопийц, готовых друг за друга, не думая, отдать жизнь и что угодно ещё. Огромная семья, любящая и крепкая, то, чего так не хватало ей много лет.
- Я вряд ли смогу забыть…
- Тогда хотя бы не болтай никому, - велел Тэррос, не зная, чего ждать от незрелой школьницы, которую тянуло на приключения и на него, как он видел по её глазам и поступкам. Она ослабела перед ним, и влюбленность сочилась в воздух. На что ему такая ответственность и обуза? Всего лишь утолил голод немного, и привязал к себе сие создание.
- Ты думаешь, я вас выдам? – резко и оскорблено, чего нельзя было ожидать от того настроения, в котором она пребывала секунду назад, вспыхнула Мин. Она прошла в спальню, где насовсем опустела вторая кровать, застеленная и нетронутая с ночи, и плюхнулась на свою, обижено скукожившись в уязвленного истукана. – Не нужно считать, что если я человек, то у меня нет мозгов и я бесчестная!
- Это вовсе не из-за того, что ты человек, - умилительно вскинул брови Тэррос, подойдя и тронув её подбородок, чтобы она подняла взгляд на него. – Это потому что ты юная и глупенькая девочка.
Мин отдернула лицо от его прикосновения, хотя посмотрела ему в глаза, как он и хотел. Пышущая яростью и безответной симпатией, она сама готова была покусать его за то, как он к ней относился, но перемен не предвиделось, что бы она ни сотворила, так стоило ли пытаться?
- Почему ты такой невыносимый? – проворчала Мин, уставившись в окно, за которым впервые его увидела, и не смогла больше спать спокойно. Он был прекрасен, он был восхитителен, загадочен, немногословен и умен, и совершенно непонятен и закрыт для неё.