Последний труд его называется очень характерно и вызывающе, то есть — если учитывать должность автора — программно: «Реквием по этносу» (М., 2003).
Среди многочисленных публикаций Тишкова есть смысл остановиться на наиболее показательном сборнике работ «Очерки теории и политики этничности в России» (М., 1997), в котором заявлены все основные, принципиальные идеи автора.
Вот его некоторые постулаты, весьма туманные по смыслу, но зато ярко иллюстрирующие позицию конструктивиста:
— «Мы рассматриваем групповую этническую идентичность как операцию социального конституирования “воображаемых общностей”, основанных на вере, что они связаны естественными, и даже природными связями»;[86]
— «Этническая идентичность или принадлежность к этносу есть произвольно (но не обязательно свободно!) выбранная или предписанная извне одна из иерархических субстанций, зависящая от того, что в данный момент считается этносом/народом/национальностью/нацией (в этническом смысле)»;[87]
— «Будучи вопросом сознания (идентификации), членство в этнической группе зависит от предписания и самопредписания»;[88]
— «Этническая идентификация (в советской терминологии «национальная принадлежность») есть не биологическая категория и врожденная характеристика человека, а прежде всего сознательный или навязанный выбор»;[89]
— «Считаю возможным дать общее определение этнической группы как общности на основе культурной самоидентификации по отношению к другим общностям, с которыми она находится в фундаментальных связях»;[90]
— «Думаю, было бы разумным отказаться от определения этноса как некоей эпохальной социальной формы… Этнос как естественный феномен скорее есть интегративная социальная функция для определенной категории людей в глобальной политико-экономической системе и культурном космосе»;[91]
— «По моему убеждению, нация — это политический лозунг и средство мобилизации, а вовсе не научная категория. Состоя почти из одних исключений, оговорок и противоречий, это понятие как таковое не имеет права на существование и должно быть исключено из языка науки»;[92]
— «Национальность — не врожденное человеческое свойство, хотя оно чаще всего воспринимается таковым. Также и нации создаются человеком, усилиями интеллектуалов и государственной политической волей. Нация — это внутригрупповая дефиниция, и ей невозможно придать строго научную или конституционную формулу. Это же касается еще более мистической категории “этнос”. К сожалению, оба понятия присутствуют в политическом языке и нормативно-правовых текстах»;[93]
— «Государства создаются людьми, решившими составить гражданское сообщество, чтобы обеспечить наиболее благоприятные условия своего социального существования»[94] (Жан-Жак Руссо с его общественным договором просто младенец!);
— «Еще в начале XX в. половина опрашиваемых сельских школьников не могли назвать свои фамилии, а более половины московских учеников не знали, что они живут в Москве. Могло ли в такой ситуации существовать на массовом уровне осознание принадлежности к какой-либо нации? Определенно нет, а значит, и не было такой общности, кроме как в воображении интеллектуалов и, возможно, в текстах официальных документов, ибо национальная общность — это прежде всего общность самосознания ее членов, а не сама по себе групповая культурная отличительность, существовавшая с самого начала человеческой истории»[95] (то есть, опять же, важно не то, чем люди являются в реальности, а лишь то, что они об этом думают!);
— «Интеллектуальные дебаты о русской/российской нации остались элитным проектом и нет достаточных свидетельств, что эта форма самосознания обрела доминирующий характер на уровне той или иной этнокультурной общности, чтобы позволяло определять эту общность как нацию, а не как реально существующий, но все же “молчаливый” культурный комплекс»;[96]
— «Ключевую роль в конструировании этничности играет политика этнического предпринимательства, т. е. мобилизация членов этнической группы на коллективные действия со стороны лидеров, которые преследуют политические цели, а не выражают культурную идеологию группы или “волю народа”»;[97]
— «Никакая идентичность, ни этническая (по группе), ни национальная (по стране или государственности) не являются естественно заданными».[98]
И так далее в том же духе. Тишков со всей доступной активностью не только пропагандирует саму концепцию конструктивизма, но и критикует сторонников естественно-научного подхода к теме. Он пишет:
«Среди основных подходов, которые оказывают влияние на интерпретацию этнического феномена, можно выделить два: примордиалистский[99] и конструктивистский (здесь и далее выделено мной. — А.С.). Первая из научных традиций восходит к идеям немецкого романтизма XIX в. и к позитивистской традиции обществознания. Ее сторонники рассматривают этничность как объективную данность, своего рода изначальную (примордиалистскую) характеристику человечества. Для примордиалистов существуют и как бы совершают свой независимый от субъективного восприятия путь некие объективные общности с присущими им чертами в виде территории, языка, осознаваемого членства и даже общего психического склада. В своей крайней форме этот подход рассматривает этничность в категориях социобиологии как “расширенную форму родственного отбора и связи”, как изначальный инстинктивный импульс. Некоторые формулируют точку зрения, что осознание групповой принадлежности как бы заложено в генетическом коде и является продуктом ранней человеческой эволюции, когда способность распознавать членов родственной группы была необходима для выживания…
В чем суть этого [конструктивистского] подхода, который мы пытаемся ввести в наш академический дискурс в течение ряда последних лет?
Мы рассматриваем порождаемое на основе историко-генетической дифференциации культур этническое чувство и формулируемые в его контексте мифы, представления и доктрины как интеллектуальный конструкт. Это есть результат целенаправленных усилий верхушечного слоя “профессиональных производителей объективированных представлений о социальном мире и методов этой объективизации” (П. Бурдье). “Профессионалы представлений” — это прежде всего писатели, ученые, политики, умственную продукцию которых оказалось впервые возможным транслировать на массовый уровень с распространением печатного слова и образования. Именно по этой причине сама идея нации и так называемое национальное сознание (или самосознание), будучи интеллектуальным продуктом западной элиты, распространялись по миру почти синхронно с процессами модернизации».[100]
99
Уверен, что неблагозвучное для русского уха слово «примордиализм» (как нечто состоящее «при морде») излюблено нашим противником не случайно, хотя замену ему отыскать так легко! Подобным образом Ленин в полемике использовал, например, изысканное греческое слово «сикофант» (лазутчик), явно учитывая русские фонетические ассоциации (например: «сикофант буржуазии»). Дешевый, но действенный приемчик обращения к подсознанию! Мы вместо слова «примордиализм» будем использовать «естественно-научный подход», «биологизм» и др.