— Что ты делаешь?
— Оплакиваю своего Бога, — ответил мужчина неровным голосом, не оборачиваясь.
— Не время лить слёзы из-за мёртвых, лучше думай о тех, кто ещё жив, — ярость тихонько зашевелилась в животе Тессы, понемногу овладевая ей. — Как же все те люди, что сейчас гибнут напрасно? Разве ты не обязан был оберегать их?
— Эту миссию на мои плечи возложил Творец. Теперь, когда его нет, у меня нет причин их защищать. Ни в чём больше нет смысла.
«Этот человек жил одним лишь служением высшему существу», — подумала Тесса, одновременно злясь на отца и жалея его. — «Он не знал другой жизни, и теперь, обретя свободу, он ей ничуть не рад. Насколько же мы с ним разные…»
— Дети — вот единственный смысл, оставшийся в твоей жизни. И сейчас один из них нуждается в твоей помощи.
— Он меня застрелил. Очевидно, что ему моя помощь не нужна.
— Да что, чёрт возьми, течёт в твоих жилах?! Кровь или студёная вода?! Судьба Асуры тебя совсем не волнует?! — Видемонт, наконец, повернул голову к дочери и метнул в неё прохладный взгляд.
— Он обрёк Творца на смерть, обрёк весь мир на погибель и пытался меня убить… Я ничем ему не обязан, — не выдержав, S-02 метнулась к отцу и, схватив его за пропитанный кровью плащ, поставила его на ноги.
— Ошибаешься! Ты бросил его, бросил нас обоих, и чего ожидал?! Любви?! Благодарности?! Благоговения перед твоим Творцом?! — Тесса с силой толкнула мужчину в грудь, и он от неё отшатнулся. — Всё это чушь, а ты так же виновен в гибели Бога, как и Асура! Ты сказал ему правду, и в тот самый момент всё было решено!
Ошеломление и недоумение, застывшее в бледно-красных глазах мужчины, поразило Тессу. У неё промелькнула мысль: «…Братик довольно плохо понимает людские чувства. Я и того хуже. А отец в этом плане хуже нас всех».
Видемонт долго молчал, думая о чём-то, и S-02 казалось, что она слышит, как шестерёнки вращаются в его голове. Он тихо бормотал что-то, будто споря с самим собой, затем начал ходить из стороны в сторону, а, наконец, остановившись, взглянул на дочь с какой-то внезапной надеждой.
— Скажи, что я должен делать?
На мгновение седоволосая оторопела, поняв, что в ней отец увидел замену Творцу, способную отдавать чёткие указания, которые необходимо выполнять любой ценой. Затем она взяла себя в руки и со стальной уверенностью произнесла:
— Ты должен спасти своего сына.
— Не уверен, что мне это по силам. Судя по тому, на что сейчас способна Венимира, вся сила Творца перешла к ней. Я ей не ровня, да и ты тоже, — на этот раз мужчина лишь выдавал ей сухие факты. Беспристрастные, честные и не обнадёживающие. Но Тесса стояла на своём.
— Мы обязаны хотя бы попытаться. Даже если это самоубийство, даже если шансов на победу у нас нет. Ведь что нам ещё остаётся? — Видемонт приставил указательный палец уцелевшей руки к подбородку и потёр его, усердно размышляя.
— … Учитывая, сколько усилий Венимира прилагает, чтобы удерживать Асуру внутри, внешняя оболочка сферы должна быть куда более хрупкой, чем внутренняя. И у неё наверняка есть слабые места. Думаю, пробиться внутрь мы всё же сумеем, но большего я обещать тебе не могу.
— Если миру суждено погибнуть, я хочу многое увидеть в последний раз. Давай выйдем отсюда и прогуляемся? — сказал Первый Объект, стараясь скрыть отчаяние в собственном голосе.
Если бы Венимира исполнила его просьбу и освободила бы его хоть на миг, он воспользовался бы возможностью и сбежал. Сбежал, а затем… что бы он сделал? Ответ на этот вопрос альбинос не знал. Ему просто хотелось убежать и всё. Однако, многоглазая лишь улыбнулась и ответила:
— Не глупи. Чтобы увидеть все чудеса мира, нам не нужно покидать это место.
Она хлопнула в ладоши, и внезапно сферу снова заполонила кромешная темнота. Обычного человека такой мрак полностью лишил бы зрения, однако глаза Асуры видели Богиню, стоявшую в метре перед ним. Она повернулась к нему спиной, и внутренний голос шепнул:
«Вот он, твой шанс».
— Ну же, что ты хочешь увидеть? — спросила Венимира, заставив Асуру вздрогнуть.
— …Дождь. Покажи мне дождь, — S-01 назвал первое, что пришло ему в голову.
— Будет исполнено, — театрально ответила многоглазая.
Секунду спустя из ниоткуда возникли тяжёлые свинцовые тучи, одновременно близкие и недосягаемые. Казалось, что над головами Первого Объекта и Венимиры распростёрлось грозовое небо, однако альбинос понимал, что он по-прежнему находится внутри огромной сферы, и единственное, что изменилось, это декорации. Впрочем, чувство фальши бесследно исчезло, когда на щеку Асуры упала первая, крупная и холодная капля дождя. Она скатилась вниз, будто слеза, и повисла на бледной верхней губе. Объект слизнул её, ощутив неподдельный привкус дождевой воды.
Вскоре к первой капле присоединилась ещё одна и ещё, и вот внутри сферы уже шёл настоящий ливень. Воздух наполнил запах сырой земли, дождевых червей, пыли, прибитой к дороге водой. Столь яркий, насыщенный запах жизни Асура ощущал впервые. Внезапно на грудь ему словно положили огромный валун, из-за которого каждый новый удар сердца превратился в муку. Отчего-то стало ужасно тяжело и горестно.
Венимира по-прежнему стояла спиной к нему, только теперь она запрокинула голову, устремив взгляд на дождевые тучи, и, кажется, любуясь собственным творением. Она даже тихонько смеялась, и в смехе этом альбинос не слышал никакого зла.
Он отвёл правую руку от себя и сжал ладонь так, словно в руке у него была рукоять меча. Медленно и осторожно, дабы не обратить на себя внимание многоглазой, он начал концентрировать всю свою силу в этой руке. Он понимал, что у него будет всего одна попытка. Один удар.
— Покажи шторм и бушующий океан.
Асура и сам не знал, почему его сейчас так влекла вода во всех её проявлениях. Возможно потому, что вся жизнь зарождалась когда-то именно в ней.
Хлопок, и ноги Асуры вдруг по колено погрузились в холодную морскую воду по колено, а в нос ему ударил запах соли. Волны накатывали на него, обдавая альбиноса брызгами и вспениваясь. Грозовые тучи над головой озаряли молнии. S-01 казалось, что воды, окружившие его со всех сторон, простираются на сотни лиг, и им нет конца и края. Где-то вдалеке ему даже виделись тени дельфинов или каких-то других морских тварей. Дух от всего этого захватывало.
А тем временем в его правой руке уже формировался призрачный, полупрозрачный меч из чистой чёрной энергии. Настолько плотной и концентрированной, что он с трудом мог её удержать. Стоило ему хоть в чём-то сейчас ошибиться, и это смертоносное оружие взорвалось бы у него в руке. Корона из чёрных рогов, увенчавшая голову альбиноса, светилась и пульсировала, напоминая вздувшуюся от натуги вену — настолько огромные усилия он сейчас прилагал.
— Покажи то, чего не видел ещё ни один смертный.
Миг, и тучи, а вместе с ними и солёные воды исчезли. Вместо них в самом центре «комнаты» возник шар света. Небольшой, всего в пару метров в диаметре. Шар этот становился всё меньше, а свет, исходивший от него, напротив, делался всё ярче. Наконец, достигнув размеров футбольного мяча, шар «лопнул», и на несколько секунд пространство заполонила столь яркая вспышка белого света, что даже Асуре показалось, что он сейчас ослепнет. Однако вскоре свет начал блекнуть, обретать новые оттенки, и вскоре перед альбиносом предстало зрелище, от которого у него перехватило дыхание. Миниатюрные галактики, звёзды, завихрения всех возможных и невозможных цветов проносились мимо него, будто бесчисленный рой разноцветных космических светлячков. S-01 понял, что стал свидетелем миниатюрной версии большого взрыва. Рождения вселенной. Ничего прекраснее он прежде не видел.
Перед тем, как отправиться в небесный город, Асура поговорил с Ником. Сказал ему, что если встретит Бога, то очень постарается убить его. И это не были пустые слова. S-01 в самом деле планировал приложить все усилия, чтобы отправить Всевышнего на тот свет. Он, в каком-то смысле даже преуспел, хотя всё пошло не так, как планировалось. Сложись всё иначе, и эту атаку, удар мечом концентрированной силы, Асура применил бы против Творца, а не Венимиры. Теперь же ему совсем не хотелось использовать этот приём, но мысли обо всех тех, кто ему дорог, обо всех тех, кем Венимира готова пожертвовать без раздумий, вынуждали юношу идти против Богини. А теперь он ещё и вспомнил о том, насколько же, порой, этот мир, несмотря на всю свою жестокость, прекрасен.