Съешь ты мишку целиком.
Покончив с рукой учёной, Объект метнул голодный взгляд ей в спину. Заляпанный кровью халат разошёлся по швам, и Асуре открылся вид обнажённых лопаток женщины, а седоволосый людоед облизнулся. Вы когда-нибудь слышали о куриных устрицах? Это самое нежное мясо, расположенное по обе стороны хребта. (Прим. Если слышали, знайте, Ганнибал бы гордился вами).
Раздери его клыком.
S-01 принялся грызть «устрицы» ученой, раздирая кожу, вымазывая подбородок и щёки в горячей крови. Первый Объект не брезговал, добравшись до позвоночника, вонзил и в него клыки, с хрустом, высасывая костный мозг. Он, может, и не шествовал на вороном коне, но среди многочисленных данных ему кодовых имён не без причины было имя Третьего Всадника — «Голод». И не знал он меры и удовлетворения голода своего, ибо он и есть Голод.
Чтоб замолк крикливый мишка.
Увлекшись, Асура заметил, что ученая мертва, лишь когда оголил её ребра от мяса. Окинув плоды своих стараний пренебрежительным взглядом, альбинос рванулся к следующей жертве, безумно хохоча.
Веселись же, как мальчишка!
Кохина ждала. Прячась в своей комнате, она внимательно прислушивалась ко всем звукам. Она не последовала совету своего Асуры, не стала наблюдать за тем, что он делает с сотрудниками. Не смогла. Не потому, что она их не ненавидела и не хотела видеть их страдания. Просто это было для неё слишком… Уже больше десяти минут, Накамура не слышала криков. Она решила выйти, проверить, закончилось ли всё.
Первое, что почувствовала японка, покинув своё убежище — запах. В коридоре стоял смрад смерти. Обувь женщины прилипала к полу, покрытому вязким налётом из сворачивающейся, темнеющей крови. Повсюду были останки человеческих тел, а воздух был настолько насыщен кровью, что Кохине казалось, будто она идёт сквозь густой суп-пюре. Накамура быстро шла к лифту, по которому она несколько дней назад сюда испустилась, предположив, что Первый Объект будет ждать её там.
Оказалось, что она не ошиблась: Асура и Калеб встретили её на удивление схожими, хищными ухмылками, а Объект с кошачьей внешностью лишь вопросительно мяукнул. S-01 и S-310 оба были одеты в одинаковые серые футболки и штаны, в которые, как правило, одевают всех местных заключенных. Разница была лишь в том, что одежда Мартинеса соответствовала его комплекции настолько, насколько возможно. Только S-202 по-прежнему была в своей, уже изрядно испачканной ночнушке. Словами объяснить ей, что надо сменить наряд, не удалось, а учуствовать в насильном переодевании Первый Объект наотрез отказался. Женщина невольно улыбнулась.
— Ты всё-таки решил обзавестись другом, — обратилась учёная к Асуре. Седоволосый на это никак не ответил.
— Могла бы сразу сказать, что ты Объект, — насмешливо продребезжал Калеб, которому S-01 уже всё рассказал о Кохине. Она лишь пожала плечами.
— А ты, как я погляжу, прибрал к рукам это маленькое чудо? — женщина взглядом указала на S-202.
— А почему бы и нет? Всё-таки, двадцать лет здесь провёл. Надо же было взять себе сувенирчик на память, — японка рассмеялась, но, заметив, как Первый Объект сосредоточенно смотрит куда-то вверх, посерьезнела.
— Много военных там, наверху осталось?
— Десятка два, — без малейшего признака беспокойства ответил альбинос. — Сюда они больше никого посылать не будут, слишком мало людей осталось. Разберёмся с ними по-быстрому и сможем спокойно уйти.
— А что насчёт S-536? Она… мертва?
— Нет, — алые глаза Объекта хитро заблестели. — Но, уверен, то, что я с ней сделал, разобьёт Якобсену сердце, — у Кохины по спине пробежал холодок.
-Значит, нам пора прощаться… — женщина сглотнула подступивший к горлу твёрдый ком. Она знала, что это для неё означает. Всё, согласно плану. Нельзя быть единственной выжившей после побега Первого Объекта, не получив не единой раны. А чтобы действительно сложилось впечатление, что S-01 пытался её убить, рана должна быть такой… От одной мысли японке хотелось плакать, но она как-то держалась.
— Ты не передумала? Предупреждаю всего один раз: если ты не хочешь вызвать лишних подозрений, нанесённый мной урон должен, как бы это сказать… быть в моём стиле.
— Да, я понимаю…
— Это значит, что, если ты и выживешь каким-то чудом, то на всю оставшуюся жизнь станешь инвалидом, - ну, зачем он это говорит? Накамуре и так всё ясно, а от озвучивания ей становилось только страшнее.
— Всё равно. Это необходимо… — хмыкнув и вновь сделавшись безразличным, альбинос молча направил на японку ладонь. Тут же она почувствовала, как с её телом что-то происходит. — П-подожди!
— В чём дело? — в голосе Первого Объекта прозвучало лёгкое раздражение. — Передумала?
— Нет, но… Позволь я тебе кое-что скажу, а после этого делай своё дело, — не возражая, седоволосый опустил руку и взглядом дал женщине разрешение.
Кохина подошла к Первому Объекту, чуть дыша, и с неуверенностью коснулась его щеки тыльной стороной ладони. Он казался ей прекрасным. Таким она его и представляла себе.
— Я хочу, чтобы ты знал, — прошептала брюнетка. — Даже если ты не найдёшь правду о себе в Вашингтоне, это ещё не значит, что там, на свободе, для тебя ничего нет… Если тебе не трудно, подумай о других Объектах и людях. Для тех и других, ты можешь стать героем, ангелом, спасением. Но, так же, ты можешь быть злодеем, демоном, погибелью. Решать тебе. Ты ничем не обязан этому миру.
— …Пожалуй, я выберу второй вариант, — Накамура ухмыльнулась.
— Я знаю, — Первый Объект вдруг странно ухмыльнулся ей в ответ…, а в следующую секунду Кохина ощутила сильнейшую боль в её жизни. Потеряв равновесие, она упала, налетев спиной на стену, сползла по ней вниз. Произошло что-то… странное. Что-то очень странное. В голове у неё мгновенно потемнело. Всё тело будто онемело… Вернее, всё то, что от него осталось. Это было трудно описать словами, но, в одно мгновение, большая часть её левого бедра и туловища, вплоть до груди, исчезла. Появился идеально-ровный полукруг ничего, в том месте, где секунду назад была плоть. Выглядело это так, как если бы кто-то откусил от яблока большой кусок. Кровь, что ещё страннее, не лилась, а органы не вываливались из образовавшейся в корпусе пробоины. Лишь в момент падения учёной определённое количество расплескалось по полу. И боли Кохина больше не чувствовала. Они не могла ни пошевелиться, ни издать хоть какой-то, даже жалостливый звук, лишь неотрывно смотрела на Асуру помутневшими глазами.
— Я остановил кровотечение и заблокировал боль, — будь Накамура сейчас в трезвом уме, она бы удивилась от того, что Первый Объект и на такое способен. — До прибытия подкрепления продержишься, но дальше всё будет зависеть только от сотрудников Организации. Я не имею ни малейшего представления о том, насколько сейчас развита современная медицина, поэтому, могу лишь пожелать тебе удачи.
Альбинос взглянул на японку с едва заметной жалостью, как бы извиняясь, а затем, нажал кнопку вызова лифта. В открывшиеся дверцы сперва прошли Калеб и S-202, заметно поникшая, а затем и Первый Объект. Усмехнувшись самому себе и этой глупой сентиментальности, седоволосый с задором в голосе произнёс:
— Прощай, женщина, — и отправился наверх, навстречу свободе.
«До встречи, Асура…», — успела про себя ответить Кохина, прежде чем до безумия отяжелевшие веки опустились ей на глаза железным занавесом.
Все остатки военных сил собрались в ангаре, в центре которого располагался лифт, целясь в него из оружия. Напряжение достигало своего пика, а все вооруженные сотрудники, как один, напоминали натянутые струны, которые вот-вот порвутся. Наконец, прозвучал сигнал, свидетельствовавший о том, что лифт остановился.
— Огонь!!! — скомандовал кто-то, и кабинку лифта начали обстреливать из всех оставшихся орудий. Это продолжалось до тех пор, пока магазины солдат не опустели, а в воздухе не появился резкий запах пороха.
Лифт от такого стал похож на швейцарский сыр, но, каким-то чудом, он всё ещё работал. Об этом свидетельствовали медленно открывшиеся двери. Военные были в шоке от увиденного: Первый Объект был цел и невредим, как и два других Объекта. Седоволосый вышел вперёд, окинув напуганных сотрудников Организации взглядом. Их в дрожь бросало от того, что на каждого в этом ангаре Асура смотрит, как на сочный бифшекс с кровью.