— Калеб, хочешь здесь кого-нибудь съесть? — не оборачиваясь спросил S-01 у своего «без пяти минут друга», державшегося позади него.
— Думаю, я уже наелся.
— Что ж, тогда… — Асура задрал голову и приоткрыл рот. В ту же секунду все присутствующие ощутили некое давление, тяжесть, словно сила притяжения резко усилилась. Спустя ещё пару секунд, раздались первые крики.
Всё начиналось с кончиков пальцев солдат. Сперва, ткань перчаток, затем, плоть, ногти, а вслед за ними и кости, всё это будто растворялось, превращаясь в подобие красного песка, парившего в воздухе, собиравшегося, в одно огромное алое облако. Военные вопили, но недолго, просили о пощаде, но лишь до тех пор, пока невидимая, стирающая их в пыль сила не добиралась до голосовых связок или жизненно-важных органов. Спустя всего одну минуту, от двадцати сотрудников Организации ничего не осталось, за исключением красного облака, зависшего под потолком ангара. Асура махнул рукой, будто маня к себе, и красный песок длинной змейкой полетел к нему, «нырнув» в открытый рот Первого Объекта. S-310 и S-202 наблюдали за сим действом заворажённо, с трепетом и страхом. Калебу одновременно было страшно до дрожи в коленках от силы Первого Объекта и радостно. Он восхищался этой силой. Когда весь песок уместился во рту альбиноса, он сделал глотательное движение и облизнулся.
— Асура… — сказал Мартинес, чуть ли не пища от радости.
— Что?
— Ты самый лучший! — на мгновение, зрачки Первого Объекта расширились, он удивлённо взглянул на Калеба и улыбнулся.
Воодушевлённый, Асура к чёртовой матери снёс одну из стен ангара, а вместе с ней и окружавший его забор. Объекты вышли под ночное небо и вдохнули полной грудью запах свободы. Все они думали о чём-то своём, устремив взгляд на звёзды, столь яркие вдали от города. S-01 думал о том, какой станет эта его вылазка на свободу. Принесёт ли она разочарование, боль, или же, ответы? S-310 думал о том, что он впервые видит небо, звёзды, почву, чувствует новые запахи. Он чётко осознавал, что теперь он лучше умрёт, нежели вернётся в комплекс. Ну, а S-202 — о том, что ей хочется кушать.
— ЁБ ТВОЮ МАТЬ, РИЧАРД!!! — надзиратель разорённой базы ударил по белой больничной стене кулаком с такой силой, что разбил себе костяшки. Мужчина тяжело дышал, его взгляд был полубезумным от злобы. Он, вместе с учёным, сейчас был в специальном лечебном заведении, принадлежащем Организации.
— …Потери среди сотрудников — девяносто шесть человек, — Дойл продолжил невозмутимо зачитывать отчёт. — Один выживший. Объекты S-01, S-310 и S-202 сбежали. S-536 ранена… Видеозаписи отсутствуют.
— Почему это произошло?! — Эрик закусил губу, с трудом сдерживая желание разреветься. — Новый препарат же должен был сдержать Первый Объект! Я лично проверял, он точно работал!!!
— А Вы в этом уверены? Может ли быть так, что S-01 Вас одурачил? Притворился беспомощным, когда, на деле, был не так слаб?
— Одурачил? — Якобсен повторил это слово одними губами, уставившись в пустоту. — Это невозможно…
— Нет ничего невозможного, когда речь идёт об S-01. И поврежденная система видеонаблюдения, наверняка, — тоже его рук дело.
— Или ему кто-то помог, — надзиратель пронзил учёного одичавшим взглядом, полным подозрения. — Тот единственный выживший сотрудник…
— Да бросьте, Господин-надзиратель! Кохина-сан чудом выжила и заплатила за это огромную цену! Она лишилась ноги, нескольких внутренних органов… возможности дарить жизнь.
— В том-то и дело. «Чудом выжила»? Чудес не бывает. Она должна была умереть от таких ран, — Ричард и Эрик проницательно посмотрели друг другу в глаза, словно пытаясь прочитать мысли друг друга.
— То же самое можно сказать о S-536. От полученных ранений она должна была умереть, но, к несчастью для неё самой, она всё ещё жива, — надзиратель тут же до боли сжал кулаки, скрипнув зубами. — Я думаю, что Первый Объект сам хотел, чтобы они выжили. Не из жалости, а из жестокости. Порой забвение куда лучше, чем жалкое существование, которое и жизнью-то назвать нельзя.
— …Наверное, ты прав, — не будь Якобсен так убит горем, его было бы гораздо сложнее убедить, но сейчас мужчине хотелось быть рядом с S-536, единственным лучиком света в его жизни. — Хорошо, что у Организации есть Объект S-19… С помощью «Древа плоти» Сару и Кохину можно спасти.
— По поводу этого… — Дойл изобразил соболезнование, сделав долгую паузу. — Вы же знаете правила. S-19 не разрешено использовать, чтобы помогать другим Объектам. Только сотрудникам…
— Кусок дерьма!!! — вспылив, надзиратель вцепился в учёного, схватил за грудки, прижав к стене. — Хочешь сказать, что я ничем не могу помочь Саре?!
— Мне очень жаль, — каменное выражение лица Ричарда лишь сильнее бесило Якобсена.
— Она же ребёнок! Она ничем не заслужила ТАКОЕ!!!
— Так уж ничем? Вы же не думали, что за предательство своей расы и работу на Организацию её не ждало возмездие? — Эрик от таких слов подавился воздухом.
— Ты… Ты такое же грёбанное чудовище, как S-01! — плюнув на всё, надзиратель отпустил учёного и быстрым шагом направился в палату S-536.
Войдя в палату Сары, надзиратель оцепенел. Из отчётов, он уже знал, насколько ужасны её раны, но увидеть своими глазами — совсем другое дело. На больничной койке, в окружении аппаратов жизнеобеспечения лежало перебинтованное маленькое тело девочки, лицо которой было единственной не пострадавшей частью. Первый Объект оторвал ей руки и ноги, и теперь S-536 была похожа на сломанную куклу, от корпуса которой отделили все важные детали, кроме головы.
— За что… За что, так жестоко… — прошептал надзиратель, уже не сдерживая слёзы. Ещё больнее ему было от того, что кровью Сары Асура написал кое-что на стене в её комнате. Послание, адресованное лично Эрику: «А вот твоя золотая звезда, Якобсен».
В то же время, Ричард навестил Кохину. Спасти левую ногу ей не удалось, поскольку она держалась лишь на тоненькой ниточке кожи. Вид её искалеченного тела и шум множества подключенных к ней устройств удручал. Но, заметив, что глаза японки открыты, и она наблюдает за ним, Дойл приободрился.
— Вижу, Вы очнулись! Это хорошо, очень хорошо… Только не пытайтесь говорить, вам нельзя, — ученый подошёл к японке, странно ей улыбнувшись. – Ах, как жестока судьба, не правда ли? S-01 сбежал, а меня не было рядом… А ведь он мог подарить мне такую красивую смерть. Ну, да ладно, ещё не вечер, не так ли?
Учёный присел на край кровати, утешающее похлопав Кохину по тыльной стороне ладони. Что-то в его взгляде вызывало у женщины беспокойство, даже сейчас, когда она была накачана обезболивающими и плохо соображала.
— Знаете, у меня есть одна теория насчёт того, как отключилась система видеонаблюдения, и как Первый Объект сбежал. Эта теория включает Ваше прямое вмешательство, — заметив страх в глазах брюнетки, учёный тут же добавил: — Не волнуйтесь, я никому не скажу! Неужели, Вы всё ещё не поняли, на чьей я стороне в этой истории? Я ведь открытым текстом заявлял о своей… кхэм… симпатии к Первому Объекту. И я рад, что он на свободе. Рад, что Вы уговорили его выйти на свободу. Впрочем, пока что, это только мои домыслы. Пожалуйста, если я не ошибся насчёт Вас и того, как именно Вы отключали камеры, поднимите себе дозу выдаваемого морфина, — мужчина взглядом указал на дозатор, закреплённый на треноге, стоявшей рядом с постелью Накамуры.
Сперва, японка колебалась, но нутро подсказывало, что она может доверять Дойлу. Медленно, цифры, обозначающие дозу морфина, начали меняться, в итоге, поднявшись на несколько пунктов. Ричард поправил очки и довольно улыбнулся.
— Удивительная у Вас способность, Кохина-сан… Но, разумеется, её нужно скрывать, если Вы хотите получить себе новую ногу, — заметив, как загорелись глаза брюнетки, Дойл улыбнулся ещё шире. — Вы слышали о S-19?